— Ты же знаешь, что он защищал не свою гордость, Камилла. Я больше чем уверен, что он надеялся отвести удар от тебя. Только так он мог сохранить ваше человеческое достоинство. Ни ты, ни он не смогли бы жить дальше, зная, что над вами грязно и безнаказанно надругались, — прошептал Пит и жарко поцеловал ее.
Камилла прижалась щекой к его груди. Она испытывала острую потребность верить ему. Он провел ладонью по ее стриженым волосам, по спине.
— Роберт погиб не напрасно, — уверенно проговорил Пит. — Ты жива. Осталось почувствовать это и не предавать его, — произнес он, заглянув в ее блестящие глаза. — Ты сама только что сказала, что жизнь превыше гордости.
Камилла погрузилась в сон. Ей только предстояло понять, что все это было красочным видением. Она еще долго ощущала поцелуи Пита на своих губах. И множество чувств, волнующих и жарких.
— Пит! — воскликнула она и… проснулась.
Ее подушка была влажна от слез, спина вся в горячечной испарине.
— Боже, — проговорила она, поняв, какой живой сон ее посетил.
Дом спал.
Она тихо прошла и проверила оба входа. Двери были заперты изнутри.
Ей привиделся самый реалистичный и самый фантастический сон в ее жизни.
Камилла смогла подняться только около полудня. До этого она безответственно валялась в постели, размышляя над тем, какую важную роль во влюбленности играют обстоятельства. Ведь если бы не этот странный и волнующий сон, утром она бы и не вспомнила о своем навязчивом соседе. Но, с другой стороны, откуда взяться такому сну, как не из ее собственного отношения к Питу, которое умело скрывалось за кажущимся безразличием? И она не стыдилась этих легкомысленных фантазий. И лишь когда услышала недовольный рык Киллера, заставила себя подняться.
— Хуже старого ворчливого мужа, — побранила она пса, накладывая корм в собачью миску.
Но пес вопреки предположению ждал вовсе не этого.
Киллер уткнулся мордой в ее колени.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что скучал? — недоверчиво произнесла она, но все же нагнулась и принялась гладить холеную домашнюю собаку, которая еще недавно была грязной бездомной псиной. — Откуда такая потребность привязываться к человеку? Ты же лучше многих знаешь, на какие жестокости способны некоторые из людей. Зачем вновь и вновь испытывать судьбу, надеясь, что на этот раз жизнь будет к тебе добрее? Я ведь не привязываю тебя к себе насильно. Просто кормлю. В остальном ты свободен… Не понимаю я тебя, — покачала она головой.
Видя настойчивость Киллера, на этот раз Камилла пустила пса в дом. Это была новая веха в их отношениях. Он безошибочно нашел ее комнату и улегся на полу.
