— Я не отворачиваюсь.
Незнакомец уставился на Павлика. Тишина. Долгое безмолвие. Желтые, цвета пива, глаза буравят синие. Синие спокойны. Только немного расширены.
— М-да, — после длинной паузы протянул Веммер и вдруг резко, словно топором, отрубил: — Он! Безусловно он.
— Он?! — воскликнул комендант. — Значит, Мюрсеп правду сказал?
— Эстонский мальчик вас не обманул, — ответил человек в штатском, мельком взглянув на Павлика. — Произошло это вот как… Когда все бросились в бомбоубежище, Пауль умышленно задержался в цехе, спрятался за ящиками. Потом он вышел из укрытия, направился к умывальнику, к кранам… Простите, я ошибся! Сначала он забил тряпкой отлив…
«Это действительно было так! — тревожно забилось сердце у Павлика. — Чтобы вода не стекала в отлив, я преградил ей путь».
Веммер продолжал:
— Пауль сразу открыл все краны…
«Не угадал! — обрадовался Павлик. — Я не успел открыть все краны. В этот момент вблизи разорвалась бомба. Меня поднял дядя Панас, он караулил у двери. Мы сделали все, что нужно, и ушли».
— Ну, что ты теперь скажешь? — торжествующим тоном спросил комендант. — Господин Веммер — большой специалист своего дела и никогда не ошибается. — Он обернулся к штатскому. — У нас на фабрике работают десятка два взрослых украинцев. Не установили ли вы по глазам Пауля, кто именно подбил его на это преступление?
— Имя диверсанта назвать не берусь, но уверен в том, что таковой был, — ответил Веммер, доставая сигарету из серебряного портсигара. (Павлик заметил на крышке двух футболистов, старающихся во что бы то ни стало выхватить друг у друга мяч. Он подумал: «Не началась бы война, увидел бы, как играет московское «Динамо».) — Пауль нам сам о нем скажет. Ведь он уже не маленький и понимает: назовет подстрекателя жизнь себе этим спасет.
«Так же уговаривал толстогубый лейтенант дедушку Максима гнать колхозные гурты назад, сдать их немецкому коменданту», — вспомнилось Павлику. Он снова увидел перед собой родную украинскую степь, чистое голубое небо с широкими фиолетовыми полосами у горизонта. На дедушку наставили автоматы, но он спокойно и с достоинством повторил: «Нет»…
— Ну! Может быть, вы, господин Шэрнэнко, все же соизволите дать ответ? — напомнил ему с издевкой комендант. — В последний раз спрашиваю: кто посоветовал тебе открыть краны, чтобы затопить подвал с сигаретами? Считаю до трех. Раз… два…
— Я ничего не знаю… Расстреливайте, — твердо сказал Павлик.
— Хватит! — сказал Веммер вставая. — Приготовьте его.
