Мне следовало радостно улыбнуться. Вместо этого я задумался. Это было не самое подходящее место – рядом с трупом убитого мною вьетнамца. Это было не самое подходящее время – тела на пляже с дороги не разглядеть, зато две пустые машины на обочине рано или поздно привлекут внимание. Но я сидел на холодном песке и думал.
Если коробка с драгоценностями была у него в кармане, почему он не вынул ее и не дал мне удостовериться, что все в порядке? Почему вместо этого он пошел назад, словно драгоценности были в той коричневой сумке? Зачем он отошел от меня?
Чтобы не быть слишком близко от меня. Чтобы ненароком... Тут я понял. Черт, какая жалость, что нельзя прослушать стереозапись перестрелки! Я бы тогда знал, откуда был сделан первый выстрел. Я бы знал, где сидит третий. Тот, кто выстрелил.
Парень в пальто не стрелял, это точно. Второй вытащил пистолет уже после того, как прозвучал выстрел. Ну вот. Все стало понятно.
Стало понятно, что с этого пляжа мне живым не уйти. Потому что вокруг меня открытое пространство. До кустов – метров четыреста, до тополей – метров сто. Остается кинуться в воду и плыть под водой в сторону Города. Километра три.
Я резко вскочил на ноги, схватил сумку и... Больше я ничего сделать не успел. В плечо мне воткнули раскаленную кочергу, и я повалился на песок рядом с вьетнамцем. Коробка с драгоценностями отлетела на метр в сторону. Кожаная дорожная сумка оказалась у меня под животом.
Я чувствовал толчки выходящей из меня крови. Я переворачиваюсь на спину, но песок все равно остается на моем лице как маска. А сумка будто прилипла к животу. Я кладу щеку на холодный, как могильная плита, песок и вижу: из-за тополей ко мне движется темная фигура. Линия горизонта стоит передо мной вертикально, и я удивляюсь, как это Хонгу удается не свалиться с нее вниз.
Хонг – это очень хитрый парень. Сейчас я это особенно ясно понимаю. Я трогаю пальцами рукоятку «люгера», лежащего в кармане плаща, но потом понимаю, что это бесполезно: все патроны растрачены. Ведь я решил свои проблемы. Ведь у меня не осталось живых врагов.
Я ошибался. Те двое вовсе не были врагами. Настоящий враг, живой и здоровый, подошел ко мне вплотную и присел на корточки. Для сегодняшнего утра он оделся соответствующим образом – никаких скрипящих кожаных изделий, никаких заклепок. На Хонге был комбинезон светло-серого цвета. Но не это бросилось мне в глаза.
Мое внимание привлек огромный револьвер, который Хонг держал в правой руке. Из такого даже не обязательно стрелять – можно просто двинуть рукояткой по голове, и та расколется как гнилая тыква.
