Поэтому он не одобрил действий своих более молодых соплеменников, которые в начале девяностых годов стали делить сферы влияния в Городе с местными бандитами, используя весь обычный набор: поджоги, взрывы, убийства, похищения... Старому Ли это было не нужно. У него уже было все. И он лишь старался не потерять заработанное ранее. Ради чего ему приходилось быть очень вежливым и доброжелательным со всеми: от официальных властей и бандитов Гиви Хромого до налоговой инспекции и молодых вьетнамских бизнесменов, торговавших в Городе нелегально произведенной водкой. Старый Ли мог договориться с любым. И он договаривался.
Иной раз, приходя к Старому Ли, я видел весьма солидных людей, которые сидели в «Золотом драконе» за маленькими замызганными столиками и ждали своей очереди на прием к Ли. А тот никогда никому не отказывал, но никогда и не упускал своей выгоды.
Круглолицый, морщинистый, вечно улыбающийся Ли выглядел азиатским Санта-Клаусом, который делает подарки круглый год. Только вот подарки у него просят отнюдь не детишки, а взрослые деловые мужчины. И бороды у Старого Ли не наблюдалось – только жиденькая полоска усов над верхней губой.
– Это нужно лично тебе? – спросил Ли. – Или работаешь на кого-то?
– Работаю, – сказал я.
– Тебе я помог бы бесплатно, – развел руками Ли. – Но раз речь о ком-то незнакомом... Сколько ты можешь дать? Скажем...
– А знаешь ли ты ответ на мой вопрос? – перебил я Старого Ли. – Обсуждать твой гонорар, когда еще неизвестно, туда ли я пришел... Это как делить шкуру неубитого медведя.
– Костя, – ласково сказал Ли, – ну зачем ты обижаешь пожилого человека, ветерана войны с американским империализмом? Неужели было такое, чтобы ты спросил, а я не ответил? Чтобы ты пришел с печалью и не ушел с радостью? У меня всегда было что тебе сказать. А и даже если сейчас я ничего тебе не скажу, то к рассвету я буду знать достаточно. В нашем мире люди не умеют хранить секреты. А я пока еще не разучился слышать и запоминать.
– Женщина попросила меня помочь, – сказал я, допивая мартини.
– Так-так, – Ли поощрительно кивнул головой.
– Женщину ограбили двое твоих земляков.
– Ох, как нехорошо! – возмутился Ли. – Грабить женщин!
– Твоих земляков трудно винить. Мало кто удержался бы от соблазна: на той женщине висело золота и камней на десять тысяч баксов.
– Надеюсь, твоя знакомая не пострадала? – Старый Ли прижал ладони к груди, всем своим видом демонстрируя глубокое сожаление. – Ей не был причинен вред?
