— А вот я не совсем уверена, что рада с вами познакомиться, — возразила она, все еще вглядываясь в их лица. — Кто еще знает, что вы здесь? — Это был резкий вызов; Пит решил, что она вновь готова взорваться.
— Моя жена, разумеется, — ответил редактор. Пит сказал то же самое. — И еще детектив в Нью-Йорке, которого очень интересует машинка, на которой вы печатаете.
— Охотно верю. — Она усмехнулась. — И больше никто? Ни ФБР, ни ЦРУ?
Пит развел руками:
— Да что бы мы им показали? Они бы со смеху померли, послушав, как мы изображаем Бака Роджерса[8]. И кроме того, — добавил он с присущей ему независимостью, — какое им, черт побери, до всего этого дело?
— Да, сказано в вашем духе, верно?
У Пита снова возникло ощущение, что она многое о нем знает.
Женщина медленно кивнула, точно принимая решение:
— Хорошо, если хотите, поезжайте следом за мной. Если кто и заслуживает объяснения, так это вы. — Не дожидаясь ответа, она уселась в «фольксваген», его двигатель с воздушным охлаждением тут же взревел.
Десять минут спустя она свернула на дорожку, ведущую к новенькому коттеджу; поросшая нежной молодой травой лужайка перед ним казалась несколько запущенной. Пит припарковал «шевроле» на противоположной стороне улицы. Пока Макгрегор и Пит подходили, она заперла машину и махнула в сторону здания:
— Правда, замечательный дом? Я здесь живу всего четыре месяца. Одиннадцать с половиной тысяч, и заем под четыре с половиной процента.
— В наши дни все безумно дорого, — сочувственно заметил Пит.
Она покраснела и издала странный звук, удививший Пита, но он
тут же понял, что она старается не расхохотаться.
— Не обращайте внимания, — сказала она чуть погодя. — Как насчет ланча? Готовлю я неважно, но сандвичи сделать нетрудно, а в холодильнике есть пиво.
— Годится, — немедленно откликнулся Макгрегор. Пит кивнул.
— Тогда заходите.
Оказавшись в коттедже, Пит ощутил разочарование. Дом был достаточно уютен, обставлен стилизованной под прошлый век мебелью, на стенах репродукции Рафаэля и книжные полки — ничего особенного. Потом Пит понял причину. Он ожидал увидеть нечто необычное и не мог понять, как реагировать на обыденность.
Женщина провела его и Макгрегора на кухню, положила на ломти ржаного хлеба ветчину, маринованный укроп и горчицу и открыла поворотным ключом три жестянки «бургермейстера». Несколько минут они не разговаривали, занятые едой.
— Вкусно, — сказал наконец Пит, вытирая рот. — Спасибо, э-э… как вас называть?
