— Жаль, что у меня нет сил запустить ею в вас, — с напускным раздражением бормотала она.
— Ну-ну, Эмма. Не надо меня «благодарить».
Она не успевала придумать достойный ответ, как снова проваливалась во тьму.
Вечером второго дня лихорадка отступила, и Эмма проснулась с ясной головой, но совершенно ослабленная. Выглянув в окно, она подумала, что, если малярия будет посещать ее при каждой перемене погоды, ей предстоит нелегкий год.
— А, вы проснулись?
Брент вошел в комнату с очередной порцией лекарств и торжествующе посмотрел на нее. Он обогнул кровать и уселся всего в нескольких дюймах от нее, словно это было его законное место.
Эмма отодвинулась при виде чашки, в которой плескалось что-то непонятное.
— Что на сей раз? — спросила она и заставила себя сесть.
У нее хватило сил натянуть на себя одеяло, впрочем, он и так уже видел гораздо больше, чем ей бы хотелось.
Брент не остался безразличен к ее уловкам, и на его губах появилась знакомая Эмме кривая улыбка.
— Добро пожаловать в царство живых. — И он протянул ей стакан. — Я принес бананы, йогурт, груши, кое-что еще, но это тайна. Я подумал, что вам не мешает подкрепиться.
Эмма поморщилась от его слов, но взяла стакан и сделала глоток.
— О, очень вкусно! — воскликнула она.
— Старый семейный рецепт, — с гордостью произнес он. — Я всегда готовил это, когда мама кормила моих братьев. Очень полезно.
— Но я не кормящая мать! — Эмма чуть не поперхнулась.
Его взгляд скользнул по ее груди, укрытой одеялом.
— Нет. Но вам все равно нужны силы.
Странное чувство охватило Эмму. Не понимая почему, она ухватилась за одну из его предыдущих фраз:
— Братьев?
Он кивнул.
— Не только братьев. Нас три брата и две сестры. Я самый старший.
Во времена, когда в семье, как правило, не больше двух детей, встретить почти такую же многодетную семью, как у самой Эммы, — большая редкость.
— Я тоже самая старшая из шестерых. — Она улыбнулась.
— Знаю. Мэгги показывала мне фотографии.
Эмма подняла на него золотистые глаза, взволнованная его ласковым голосом, и провела кончиком языка по пересохшим губам.
— А я не знала, хотя Мэгги часто писала мне о вас.
Эмма вспомнила, что бабушка сообщала о том, что Брент Форрест очень заботлив, но ничего о его внешности… о его волосах, глазах. Не рассказала, какие у него сильные руки…
Подумать только, сколько доброго он сделал для нее за последние два дня! Она никак не могла вспомнить, почему ей во что бы то ни стало надо держаться подальше от него.
