Природа наделила его ярко выраженными качествами — смелостью и сентиментальностью, добротой и нетерпимостью ко лжи, уверенностью в себе и желанием помочь слабым. Сдержанность и вместе с тем яркость проявления эмоций — все это характеризует его как человека собранного, обладающего огромным творческим потенциалом».
Игорь Красновский, внук М. Т. Калашникова, г. Ижевск:
«Когда Союз рухнул, дед находился в оцепенении, он не понимал, что произошло. А потом перестроился и нашел себя. Я удивился: я думал, он уже выпал из времени. Сейчас он — вполне современный человек с консервативными взглядами. Джинсы носит, модную куртку. Книги читает — только те, где мудрость жизни сложена.
Лучше его в оружии никто не разбирается, это специалист экстра-класса. Потом, ему просто необходима мозговая деятельность. Он часто говорит: “Конструкторы, как деревья, умирают стоя…”
Записываю ли я разговоры с ним для истории? Нет, хотя иногда думаю, что поступаю глупо. Стараюсь много фотографировать. Я настолько уже привык, что он есть, что мне кажется, что дед — вечный…»
Размышляя над вопросом: «Кто же на самом деле Калашников Михаил Тимофеев?» — я попытался дать свой собственный ответ в предлагаемой читателю книге, посвященной, казалось бы, уже известной биографии выдающегося конструктора-оружейника. При этом надеюсь, что эта книга не только пополнит многочисленную библиографию о жизни и творчестве М. Т. Калашникова, но и станет существенным вкладом в расширение наших представлений об этом замечательном и необыкновенном человеке.
Что же до самого Калашникова, то он с какой-то одному ему ведомой периодичностью и присущей уверенностью произносит вслух — и для окружающих, и просто для себя — известные всем строки H.A. Некрасова о российском народе, перефразируя их по-своему:
Вынесет все — и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе.
Верю, что жить в эту пору прекрасную
Долгие годы и мне, и тебе!
Часть первая
ЧЕЛОВЕК-АВТОМАТ
Этот старший сержант далеко пойдет.
В. Дегтярев, конструктор-оружейник
Глава первая
Какого рода-племени будешь, сынок?
Не однажды вопрос, вынесенный в заголовок, ставил М. Т. Калашникова в тупик. Отвечать, а больше молчать, приходилось, чтобы выжить в мире, где о справедливости любит больше рассуждать, а праведниками становятся лишь после ухода в мир иной.
Калашников не только выжил, но и стал праведником при жизни. Такие, как он, — редкое исключение из общего правила. Историю своего происхождения и семейную летопись пришлось хранить за семью печатями большую часть жизненного пути. Пути непростого, как в капле воды отражающего историческую драму народов России на рубеже XIX–XX веков.
