не кровопролитных перестрелок. По мере укрепления авторитета смотрящего по Петербургу усиливалась и его роль примирителя конфликтов, то и дело возникавших разных уголках российского Северо-Запада между местными воровскими кланами, красными директорами новыми назначенцами на высокие административные должности. Филат хоть и считался молодым вором — в ту пору было только тридцать пять, — но ум, честь совесть он имел недюжинные, чем и заслужил расположение и симпатию Варяга. Поэтому, когда пришла пора подыскать нового кандидата на место смотрящего по России, Игнатов решил сделать ставку на Романа Филатова и именно его предложить большому сходу в качестве своего преемника.
Но еще предстояло убедить в этом самого Филата.
— Привет, Рома! Давно не виделись! — Владислав крепко пожал протянутую пятерню и обернулся к Сержанту, который тоже встал и подошел поближе. — Со Степаном Юрьичем ты знаком, я полагаю…
— А то! — усмехнулся Филат, и они со Степаном обнялись по-братски. — Сколько лет, сколько зим, Степа! — И, повернувшись к Варягу, озабоченно спросил: — Ну, так с чем пожаловал, Владислав? И почему такая конспирация?
Варяг жестом предложил Филату подсесть к столу.
— Рома, — серьезным тоном продолжал он, — у меня к тебе дело на миллион долларов… А может, и на миллиард. По телефону я не мог тебе ничего толком разъяснить, сам понимаешь, вот и пришлось такой долгий путь проделать.
— Добрались нормально?
— Ну, если это назвать нормально, тогда побег сотни зэков из Бутырки — не более чем мелкая неприятность, — покачал головой Варяг. — Но главное, мы здесь. Целые и невредимые.
— Так с чем пожаловал? — озабоченно спросил питерский смотрящий.
Варяг сразу взял быка за рога:
— Т)ы слыхал последние новости?
— Смотря какие, — качнул головой Филат. — У меня, скажем, главная новость та, что из Мурманска вчера под вечер пришла.
— Из Мурманска? — эхом отозвался Варяг. — Любопытно: и меня Мурманск интересует. Я слышал, там мутилово серьезное идет.
— Да, в городе у меня уже давно серьезные проблемы с беспредельщиками из старых и из молодых да ранних, — стукнув кулаком по столу, процедил Филат. — Таганцев там раздухарился не на шутку…
— Таганцев? — переспросил Варяг, вспомнив разговор с кремлевским чиновником. — Это не тот ли, который Михаил?
— Он самый, Владислав, он самый…
— Давай-ка подробно… Из-за чего в Мурманске мутилово?
Филат закурил и мрачно продолжал:
Все началось десять лет назад, когда Михаил Таганцев, бывший мент, купил одно из мурманских рыбхозяйств. И наладил добычу семги в Северном море. А это миллионное дело. При нем сразу же в отрасли начались кровавые разборки. Он стал создавать компании, флотилии, подставные фирмочки, начал вытеснять старых рыбаков, которые с местными таможенниками да ментами были связаны… На этой почве и пошла смута. Я тогда Кулака поставил в город, чтобы он утихомирил братву и ментуру… Но Норвежец… это кликан Таганцева… пошел на обострение. Словом, долгая история… А коротко говоря, в последние полгода он устроил в городе кровавую баню. Просто отстреливает всех, кто у него поперек пути встает, идет, сука, по трупам. Такого давно уже не было…
