Опасность. Опасность! Повреждения – шестьдесят процентов. Семьдесят. Восемьдесят…
Надо что‑то делать.
– Держись, – слева, тихо.
После чего в тело врезается мощный ветвистый разряд шаровой молнии, заряжая батареи на максимум, воздух всего на миг становится прежним, а тело падает вниз, корчась и дергаясь от боли и количества повреждений.
Он подходит. Садится на корточки и смотрит на меня.
Бледные окровавленные пальцы осторожно касаются моих губ. Жгуты я вырвала с корнями, точно помню.
А он смотрит. Все еще смотрит, не отрывая взгляда от моих расширенных застывших зрачков.
– Кто ты?
Голос тихий. Холодный и жесткий, как металл. Мне нравится. Так нравится.
Повреждения – девяносто.
Голоса нет – связки отказали.
– Кто ты? – настойчивее. Чуть хмурясь и охватывая горло тонкими пальцами.
Сжимает, позвонки входят в мышцы, в трахею, пережимая ее и пищевод. Не давая дышать.
– Поломалась, – отворачивается, сжав зубы и явно разочарованный.
Встает, засовывает руки в карманы куртки и молча уходит от сломанной окровавленной фигурки девушки, застывшей на песке арены.
– Феф, что делать? Она не выкарабкается.
– Я…
– Только не реви!
– Я не реву, – сквозь всхлипы, – но она же…
– Можешь вылечить?
– Нет!
– Ты только не волнуйся. Давай так: сначала я, а потом ты. Хорошо?
Нечистик стоит возле меня, смотрит на мою грудь и хмурится. Ему тоже больно смотреть на меня. Заплаканный анрел сидит неподалеку и отворачивается. Он потратил все силы на то, чтобы разредить воздух, и теперь просто не может ничем помочь.
Нечистик прикладывает к моей груди маленькие ладошки. Тоже на пределе. Тоже шатается, но упрямо сжимает зубы и пытается пропустить через меня разряд.
– Иревиль…
– Не мешай. Я смогу. Смогу! – упрямо. Сжимая зубы.
– Давай вместе?
Оборачивается, удивленно смотрит на подошедшего анрелочка, хмуро кивает:
– Давай.
И они, взявшись за руки и приложив ладошки к коже хозяйки, отдают последнее. Разом и стараясь войти в резонанс. Анрел вспыхивает белым светом, сжимает зубы и упрямо стоит. Иревиль тяжело дышит, почти уткнувшись в меня. Оба рухнули на колени, оба дрожат от боли, но раз за разом прогоняют через меня волны своих сил.
А тихий голос в глубине сознания мягко продолжает отсчитывать: повреждения – восемьдесят девять процентов. Восемьдесят. Семьдесят пять. Семьдесят один…
Тихий стук упавших тел. Замершие на песке анрел и гэйл потеряли сознание и больше ничем не могут помочь неуверенно зашевелившейся девушке…
