– Эдо!
– Что? – напряженно. Продолжая подниматься.
– Я… я хочу подружиться. А у тебя явно страшные проблемы… нет, если просто что‑то болит – скажи, я отстану.
Элв остановился, медленно повернулся ко мне и прожег меня взглядом, полным такого количества презрения и уничижения, что даже я поняла… проблемы есть.
– Болит?
– Нет.
– А чего тогда столько чашек выпил?
– Мисс Бура, не могли бы вы оставить меня…
– Я же вижу – тебе плохо, – гнула я свою линию.
Глаз элва дернулся.
– А я помогу. Я очень сильная… да и просто выслушаю, если надо. Просто попробуй…
– Мое терпение не безгранично, – все еще вежливо сообщил элв. – И если вы…
– Ты. Можно на "ты". Я же тыкаю. – Бровь дернулась еще раз. – Ну так что? Девушка бросила? Денег нет? Или просто кто‑то нахамил, залез в душу и прошелся грязными сапогами? – цитирую слова сидящего на плече Иревиля, нашептывающего их мне на ухо.
Внезапно он вздохнул, прикрыл глаза и тихо заговорил. Я даже осеклась от того, как резко и начисто исчезли вся агрессия и неприятие из голоса. Остались только безысходность и спокойствие.
– Через три дня это заведение закрывается. У нас нечем заплатить Совету Теней, и контракт будет расторгнут. Так что все сейчас работают только на то, чтобы добыть денег. Но… такую сумму собрать мы просто не сможем. Вы понимаете?
Осторожно киваю.
– А потому, если вам совершенно нечего делать, мисс, я советую спуститься вниз и просто наслаждаться последними днями в тепле и уюте этого дома. Потом, как и мы все, вы станете бездомной и безработной. А в городе Теней это равносильно смерти.
– Почему?
Элв нахмурился.
– Откуда вы?
– Из… издалека… наверное. Я мало что помню вплоть до вчерашнего вечера.
– Хм… что ж, тогда я объясню. Каждый, кто живет в городе, обязан работать и платить налог. Каждый месяц определенная сумма изымается из банковского хранилища жителя. И в случае, если положенной суммы там не окажется, человек, элв или любое другое существо… просто исчезает. Его заберут Тени. Куда и зачем – никто не знает. Но все работают и стараются заработать денег к сроку любыми законными методами.
– И если вам все понятно, миледи, то я прошу оставить меня в покое и дать наконец побыть в одиночестве, дабы обдумать, что можно еще сделать в наших условиях.
– А какой долг? Ну… сколько нужно денег?
– Тысяча пятьсот шестьдесят семь риз. Это золотые монеты, если вы и этого не помните.
– Это много?
– Очень, – раздался голос за моей спиной.
