— А… А ваш муж? Как он это воспринял?
— Через четыре месяца после того, как мы узнали, он бросился под ваш поезд. И… хуже всего то, что мне следовало что-то заподозрить, понять, что что-то не в порядке. Все снова пошло наперекосяк. Под конец он почти не разговаривал со мной, постоянно меня избегал, целыми днями бросал мячик собаке. Как-то вечером я увидела, что он уезжает… он взял машину… У меня было предчувствие, что в тот вечер что-то случится. Но… Но я ничего не сказала, я позволила ему уехать.
Она вытирает губы салфеткой и заключает:
— Вот, теперь вы знаете все.
— Но… Почему? Почему он решился покончить с собой, если все вроде бы налаживалось?
Она нетерпеливо встает:
— А вы сами-то знаете? Можете понять, что заставляет отца семейства вдруг взять ружье и застрелить двух своих сыновей? Мой покойный муж пережил самое страшное, и у него что-то разладилось в голове. А теперь, пожалуйста… Мне скоро идти на гимнастику.
Люк допивает кофе и идет к двери.
Лоранс, не двигаясь, смотрит на него, потом внезапно окликает:
— Подождите секундочку.
Она открывает чулан, берет обувную коробку и вынимает из нее маленький красный шарик из бумаги, обмотанный скотчем. Красный от крови.
— Это нашли на рельсах рядом с телом моего мужа. Я подумала, может быть, вы сумеете понять, что это значит.
Люк потрясен. Она все время хранила этот паршивый шарик.
— Нет-нет. Простите…
Люк едет обратно в состоянии шока. Он понял… Он понял причину эйфории Поля Бланшара, понял, почему он покончил с собой через несколько месяцев после исчезновения Бюрло.
С этим как-то связан человек в капюшоне.
Он считал, что оставил свое прошлое далеко позади, похоронил его, а оно его догнало.
У него больше нет выбора. Он должен уничтожить жандарма Бюрло, пока у него не развязался язык. Пока в дело не вмешалась полиция.
Он все сделает завтра, в субботу, рано утром. Когда в клинике практически никого не будет.
Александр Бюрло поворачивается, за его спиной по желобу течет моча. Он бросается к стене и наклоняется к отверстию.
Он шепчет:
— Послушайте! Я знаю, что вы боитесь говорить, но вы сделайте вид, что мочитесь, и расскажите мне! Он… Он занят, он… он не скоро вернется. Говорите! Как вас зовут?
— Дюмец… Меня зовут Жюстина Дюмец.
— Где вы жили?
— В Па-де-Кале. Вимрё…
— Я живу в Нанте. Что он собирается сделать с нами?
— Мне нравилась паста… если сварить аль денте, к стене прилипает… Вы пробовали?
Голос женщины становится все тише, связки вибрируют, словно струны разбитого инструмента. В ее камере горят мощные лампы.
