Неделя за неделей — всегда одно и то же. Повесить пальто на вешалку, надеть халат, просмотреть график посещений на день, спуститься в кафе, а потом, если будет время, привести в порядок бумаги. Кабинет Люка очень функционален, там чисто, нет никаких фотографий, стоит компьютер, аккуратно сложены истории болезни, ручки на столе. Кроме того, имеется телевизор с DVD-плеером и закрытый книжный шкаф, приспособленный для хранения кое-какой одежды и туалетных принадлежностей.
Но на сей раз времени нет ни на бумаги, ни на почту, ни на звонок Алисе Дехане. Не успел Люк сорвать листок с календаря — четверг, 11 октября 2007 года, — как к нему заглядывает Жером Каплан, интерн второго года.
— Тебе придется спуститься. К нам поступил больной из Салангро. Позавчера его привезла Жюли Рокваль.
— Жюли?
— Да. Рискуем с ней сегодня повидаться.
Люк благодарит его улыбкой. Они выходят из кабинета и проходят перед комнатой, где уже ожидает пациентка двадцати трех лет. Пришла заранее… Она, как и Алиса, страдает фобией, относящейся к подтипу «кровь-укол-несчастный случай». Совершенно не переносит вида игл и крови. Падает в обморок по пять-десять раз в неделю и не может учиться. Люк подходит к ней, просит немного подождать, потом догоняет интерна. Он пытается не отставать от него, но из-за курения легкие уже не те. Спустившись на первый этаж, он толкает дверь палаты и на несколько секунд замирает.
На стуле сидит человек — он совершенно неподвижен, ноги широко расставлены, ступни приподняты сантиметров на пятьдесят над полом. Немигающие глаза. Густая борода и длинные вьющиеся темные волосы делают его похожим на распятого, словно снятого с креста две тысячи лет назад. Сколько он весит? Он так худ, что его тело теряется в складках одежды, и первое, о чем думает врач, — сколько же он весит?
Вернувшийся с дежурства в отделении скорой помощи Гримбер пожимает руку Люка Грэхема. Каплан стоит сзади.
— Ну и как ночка? — спрашивает Люк.
— Жарковато было. Я занял последние койки в кризисном центре. Две попытки самоубийства, один тип с ломкой, еще один так накачан нейролептиками, что слова выговорить не может. Судя по всему, сбежал из центра лечения. Его привезли на «скорой» совершенно голым, но в меховой шубе. Этакий сурок-эксгибиционист.
— А этот?
Гримбер протягивает формуляр.
— Доставлен позавчера утром в отделение скорой помощи сотрудницей социальной службы.
— Жюли.
— Да, Рокваль… Найден на остановке школьного автобуса километрах в двадцати отсюда, в какой-то деревушке. Тоже совершенно голый, под толстым шерстяным одеялом. И неподвижен. Когда я говорю «неподвижен»…
