Колонна стала покороче. У нас два танка, девять бронетранспортеров и три латанных грузовика, одно не покалеченное орудие. Остальное, подбитое и изуродованное, все бросаем здесь.
На БТРе разместились почти все старые знакомые. Лейтенант Ковалева, сержант Джафаров, рядовой Коцюбинский, еще двое легко раненых и бывший пленный лейтенант Петров с автоматом в руке. В коробке бронетранспортера на мешках с песком уместились еще четверо лежачих раненых.
— Куда мы едем? — удивляется Коцюбинский, видя как мы сворачиваем с шоссе на Кабул на раздолбанную каменистую дорогу.
— Домой, — огрызается Джафаров, не видишь прем на Север.
— Но все части двигались к Кабулу…
— Все Кабул, отыгрался, похоже наши уже сдали его.
— Товарищ старший лейтенант, а здесь посты с нашими войсками есть?
— Нет.
— Как же так? Нас же на этой дороге просто уничтожат… Никакого прикрытия.
— Чтобы не уничтожили, сиди и смотри по сторонам.
Я вижу как радость отправки домой сменилась страхом. В конце войны никто не хотел умирать. Ковалева также сидит на шинели, подогнув коленки к подбородку. Одной рукой вцепилась в кронштейн башни и прижалась к нему. Из под кепи на горы смотрят испуганные глаза.
Ползем очень медленно. Впереди нас шпарит разведывательный БТР, за ним танк. От грохота его двигателя, эхо многоголосьем разносится по горам.
— Сколько нам до границы? — спрашивает Коцюбинский.
— Полтора дня при таком темпе.
Все сидят молча. Я пытаюсь хоть как то разрядить обстановку.
— Коцюбинский, а где твои штаны?
Все фыркнули, кроме врачихи, она ничего не поняла.
— Духам подарил.
— А они тебе в обмен шаровары…
— Шаровары мне подарил сержант.
— Ну еще бы, — отворачивает в сторону голову сержант, — своим видом без штанов он тогда так распугал духов, что они сразу разбежались, а я все боялся, что он также испугает и наш медперсонал.
Это намек на врачиху. Кажется она тоже поняла в чем дело и улыбнулась. Над Коцюбинским стали потешаться.
Мы проехали мимо первого поселения и увидели удивленные лица афганцев, собравшихся на улице.
— Ну вот, — комментирует Джафаров, — это мы на халяву проскочили первую деревню, вот увидите, потом уже такой радости не предвидится.
— Не каркай.
Дорога на удивление многолюдна и нам приходится все время кого то догонять или отставать.
— Почему же мы столько людей не видели там на перекрестке.
— А по карте, с Герата, есть еще дорога, она здорово петляет и выходит сюда, если бы вы были повнимательней, то заметили, что мы уже проехали пересечение дорог.
