— Здравствуйте, могу я вам помочь?
— Да, извините. — Слэйд шагнул вперед, чтобы она могла видеть его. — Мне нужна комната на ночь.
— Какую вы хотите?
— Простите? Что-нибудь наверху, — Слэйд запнулся, начиная краснеть и стараясь не смотреть в ее пустые глаза.
— Уверена, мы сможем вам помочь.
Он не сомневался в этом — доска для ключей позади неё была полной.
— Тогда я заполню какую-нибудь вашу бумагу?
— Да, сэр, спасибо.
Перед ней была стопка бумаг, но не было ручки. Слэйд снял колпачок со своей чернильной ручки и заполнил верхний бланк, затем сунул стопку ей в руки, когда те начали ощупывать стойку.
— Комната двадцать наверху, не так ли? — сказал он чересчур громко. — Можно мне ее?
— Если мы можем сделать что-то еще, чтобы вы почувствовали себя дома, только дайте нам знать.
Он решил, что это значит «да».
— Я возьму ключ?
— Большое спасибо, — сказала она и ударила по звонку на стойке.
Возможно, она и не поняла его, но человек, открывший дверь между лестницей и стойкой, похоже, слышал Слэйда достаточно ясно, поскольку он лишь показал темное лицо в приемную прежде чем снова закрыть дверь. Слэйд наклонился через стойку, его щеки стянул румянец, и подцепил ключ одним пальцем, почти шарахаясь от служащей. Работа целыми днями при тусклом свете не пошла на пользу ее фигуре, если выражаться мягко, и теперь он увидел, что листы, которые она перебирала, были чистыми.
— Готово, — пробормотал он и протиснулся к лестнице.
Верхние этажи были освещены только окнами. Тусклый солнечный свет обходил ряды бесформенных белых дверей. Если отель и берег электричество, это не сулило ничего хорошего благосостоянию города. Все равно, когда Слэйд вошел в комнату, пахнущую старыми коврами, и прошел к окну, чтобы впустить немного воздуха и солнечного света, он впервые увидел парк.
Насыпь отходила от главной дороги в нескольких сотнях ярдов от отеля, и там заканчивались боковые улицы. Железная дорога отгораживала милю или больше громоздких незнакомых зданий, в которых он мог различить только то, что у них на крышах были названия. Все названия смотрели от него, но это должен был быть парк. Он был полон людей, собравшихся вокруг зданий, и железная дорога была подготовлена к поездке; вагоны с ухмыляющимися ртами были сцеплены на склоне дороги.
Конечно же в вагонах были не люди. Это должно быть манекены, хранившиеся там, чтобы не мешаться. Их длинные серые волосы колыхались, их головы синхронно раскачивались на ветру. Они казались более живыми, чем ожидающая толпа, но не это сейчас волновало Слэйда. Он желал, чтобы дом, в котором он провел первую половину своей жизни, сохранился после переустройства.
