Данте молча кивнул и наклонил голову, чтобы заглянуть в глаза графа. Он старался не слишком доверять наместнику ― иначе Баттифолле мог легко завоевать его расположение.
Со сбившимися с пути приходится бороться. Но некоторые принимают свою судьбу. Как вы уже поняли, Франческо один из них.
Данте внимательно выслушал печальный рассказ о тайне молодого человека. История Франческо де Кафферелли ― так звали этого грубого юношу ― мало отличалась от судеб других женщин и детей, лишившихся глав семей. Его отец, Герардо де Кафферелли, попал в обширный список из шестисот имен ― среди них было имя Данте Алигьери, ― которые были изгнаны в черные дни ноября 1301 года.[31] А ведь Герардо не был членом партии, но у него было обостренное чувство справедливости. И угнетающее давление, оказываемое на Флоренцию папой Бонифацием, достигло высшей точки в 1301 году, когда оружие Карла де Валуа нанесло удар по городу. Поведение Герардо тоже нельзя было назвать разумным: он пошел против решения большинства. И заплатил слишком высокую цену. Он был мужественным, отчаянным человеком. Однако, не будучи известным членом какой-либо партии, он оказался в полной изоляции в изгнании. Герардо был одним из тех, о ком Данте никогда даже не слышал. Хотя изгнанный, оторванный от корней и отлученный от близких и родных Герардо де Кафферелли был, несомненно, по натуре гвельфом и никогда не переходил на сторону гибеллинов. Это значило, что он был один; с ним, в этом опасном и горьком одиночестве, были другие, среди них в первую очередь Франческо, мальчик пятнадцати лет, потерявший все в столь нежном возрасте.
Герардо мог бы вернуться обратно, если бы поступился своей гордостью, тогда бы не пришлось думать о куске хлеба для семьи. Но он отправился в Казентино и там, в Поппи, протянул руку дружбы семье Гвиди, предлагая себя на службу графу Гвидо Симону де Баттифолле. В Поппо их приняли с распростертыми объятиями, подарив надежду утомленному Герардо. Если судить по видимым отношениям Баттифолле и Франческо ― «как к сыну», по словам графа, ― все действительно обстояло именно так, сомневаться в правдивости этих утверждений не приходилось.
Данте сам примерно в то же время, в 1311 году, получил пристанище в замке графа. Франческо было двадцать пять лет. Тогда же провидение освободило от земных мук Герардо де Кафферелли. Франческо было готов укрепить свой дух, как скалу, сделав броней лучшие воспоминания об отце. Он добился любви и доверия графа своей преданностью и храбростью. Но в глубине души сохранил горькую злобу, в которую превратилась раненая память об отце. Франческо, флорентиец по рождению, как и Данте, возможно, чувствовал себя во Флоренции более странно и неудобно, чем поэт. Презирая одних и других, он любил только своего господина, который ― парадокс! ― служил тем, кого юноша ненавидел. Так что Франческо каждый день был вынужден вспоминать о том, что у него отняли. Очевидно, он вряд ли мог стать другом Данте. Однако он должен был сопровождать поэта в этом приключении во Флоренции ― в приключении, которое казалось Данте все более и более опасным…
