Звонил из больницы в посольство. Сказали: "Предъявите выписку из больницы, там пропустят". Теперь ему надо ехать во Львов в консульство.
Снова лезем в голубятню. Надоело. Какие-то бесполезные огни в камышах, кусты щетинятся, столбы, шесты и столбики, ничейность и снова резервация.
Неувязка с детьми. У кого-то не записаны дети в паспорте или записаны не те.
Предъявляют сонных детей.
- Проше отвожць торбэ, - говорит таможенник. Передали блок сигарет и сразу: - Проше, пани, до машины.
Автолюбители разлили в темноте "Распутина". Открыли что-то острое, намазали на хлеб.
- Вы к нам не присоединитесь? - спрашивают.
Отказываюсь, хотя хочется есть. Девушка в очках тоже отказалась, ей всучили апельсин.
Водитель пришел собирать плату за проезд. Мой молчаливый сосед рассчитываетя марками, похоже, не первый раз катается. Мало ли, с собакой же высадили.
Очередь машин уже оттуда. Пятеро в спортивном провожают сарай глазами, лица злобные. Ночная охота.
Сосед даже не оглянулся.
- Один коллектив тоже собрался в Голландию за машинами, - рассказывает. - Из Житомира. Наняли автобус, проехали километров восемьдесят. Ночь. Лес. Поперек дороги две машины, и ребята с калашниковыми.
Едем через городок. Загулявшая парочка. Улицы освещены, непривычно. Теперь совсем все.
Опустил спинку кресла. Харьковская мамаша-бабушка назад токнула:
- Вы же меня придушите! - Поднимаюсь, сдвигаю рычаг, уложил. - Вот тоже наказание, - говорит. - А назад как?
- Скажете, - говорю, - я вас подниму.
- Вы не спите? - спрашивает сосед. - В первый раз?
- Да, - говорю.
Был когда-то в Бременхафене, в Гамбург заходили. А что я там видел? Всегда спешили, кому-то на вахту. Завернули с двумя матросами в порномагазин, а наша уборщица осталась ждать. Выходим, ее нет. Сидит в скверике, плачет, стыдно ей.
Купили мороженого.
- А вы далеко? - спрашиваю.
- До Хамма. Я машины перегоняю.
- Пошлину не увеличили?
- Если будет совсем не выгодно, пойду подработаю... гробовщиком. - Он улыбнулся. - Вообще-то я медик.
- В коллективе, наверное, перегонять спокойнее?
- Как эти? Им четыре машины надо выбирать, а мне одну. Подержанные оптом не продают.
А зря. Почему бы "опели" не продавать на вес, как списанные пароходы? Я на одном таком плавал. Англия продала его по металлоломным ценам Панаме, а мы перекупили и до сих пор эксплуатируем. Турбоход назывался "Кармания", переименовали в "Собинов".
- Не опасно? - спрашиваю.
- Я на ночь в села сворачиваю, подальше от трассы. Меня немецкая полиция больше ограбила, шестьсот марок штраф заплатил. Потом за Познанью свои остановили. "Даешь сто марок? - спрашивают. - Да или нет?" И монтировкой по капоту.
