– Что по суше, что по морю – от Миэрина до Волантиса долгий путь, – заметил Тирион.
– Пятьсот пятьдесят лиг – это для дракона по прямой. Через пустыни, горы, болота, облюбованные демонами руины. Многие погибнут по дороге, но те, кто выживут, станут сильнее к тому времени, когда выйдут к Волантису... а вот там их должны ждать вы с Грифом вместе с подкреплениями и флотом, чтобы переправить за море в Вестерос.
Тирион постарался припомнить всё, что он знал о Волантисе – самом древнем и гордом из Девяти Вольных Городов. Что-то здесь было нечисто, и хоть у Тириона и осталось только полноса, он учуял подвох.
– Говорят, что в Волантисе на одного свободного приходится пятеро рабов. С чего бы это триархам помогать королеве, расстроившей им работорговлю? – он нацелил палец на Иллирио. – Собственно говоря, зачем тебе ей помогать? В Пентосе рабство запрещено законом, но в этом деле у тебя самого рыльце в пушку, если не в перьях. И все-таки ты плетешь интриги в её пользу, а не против. Зачем? Что ты рассчитываешь получить от Дейенерис Таргариен?
– Что, опять? И настырный же ты коротышка, – Иллирио засмеялся и шлепнул себя по животу. – Ну как прикажешь. Король-Попрошайка поклялся, что назначит меня своим мастером над монетой и даст лордство к тому же. Как только он нацепил бы свою золотую корону, мне были бы предоставлены замки на выбор... даже Кастерли Рок, если бы я захотел.
Тирион хрюкнул, вино потекло у него из обрубка на месте носа.
– Слышал бы это мой отец.
– О, твоему лорду-отцу не о чем беспокоиться. На что мне какой-то утес? Мой дом достаточно велик, и уж точно покомфортнее, чем ваши вестеросские замки с их сквозняками. Вот мастер над монетой... – толстяк очистил очередное яйцо, – монеты я люблю. Разве есть на свете звук приятнее, чем звон золота?
«Вопли сестры».
– А ты уверен, что Дейенерис Таргариен сдержит слово, данное её братом?
– Может сдержать, а может и не сдержать, – Иллирио откусил половинку яйца. – Я же говорю тебе, мой маленький друг – не всё на свете делается ради корысти. Веришь, не веришь, но даже у толстых старых дурней вроде меня бывают друзья, которым я помогаю из чистой симпатии.
«Лжец, – подумал Тирион. – В этой затее ты надеешься выиграть что-то повесомее золота и замков».
– Да, нечасто в наши дни встретишь кого-то, кто ценит дружбу дороже золота.
– Чистая правда, – поддакнул толстяк, пропустив иронию мимо ушей.
– А как это вышло, что ты так сдружился с Пауком?
