выправить свои пути".
Звук шофара освобождает людей от пут повседневности, обращает к тшуве — раскаянию, которое должно привести к обновлению. Вся система религиозного мировоззрения противоречит рутине, ведь ее цель — разрыв завесы повседневности, — хотя со стороны может показаться, что повседневная жизнь верующего еврея представляет собой сплошную рутину.
Один праведник, комментируя слова Торы: "Так, как знаю я, что велик Всевышний…" — сказал, что никто другой, кроме самого человека, не может приблизить его к пониманию величия Всевышнего. Чужое знание, хотя бы и более глубокое, цельное и всеохватывающее, все равно останется чужим; экзистенциальное переживание невозможно передать никому другому, подобно тому, как человек не может точно описать вкус съеденного им плода.
Так кто же может вкусить от плода Древа жизни? Для этого не надо обладать жизненным опытом, отличаться особой душевной чистотой или выдающимися способностями. Где источник той самой веры, которую, как говорилось выше, необходимо взрастить в себе? Не на небесах и не за морями — на твоих устах, в твоем сердце. Часто уста человека говорят языком правды и веры, однако он не отдает себе отчета в том, что именно произносит, не слышит голос своего сердца. И обыденная, немудреная фраза порой несет утешение плачущему, придавая ему уверенность в том, что, несмотря на все преграды, можно пройти по жизни, не теряя собственного достоинства.
Свет в еврейской традиции
Первое из сотворенного Всевышним — свет, ставший символом всего, что хорошо и красиво. "И сказал Всесильный: ‘Да будет свет’… - и отделил Всесильный свет от тьмы", — говорит о том Тора ("Брейшит", 1:3,4). Царь Шломо (Соломон) сказал: "И увидел я, что есть преимущество у мудрости перед глупостью, — как у света перед тьмой" ("Коhелет" — "Екклесиаст", 2:13).
Свет — синоним добра во всех языках. И действительно: во всем, в чем мы находим святость, очевидна связь света с благом. Существует святость времени и пространства, святость места и событий, и все, что освящено, — освещено: Храм и синагога, суббота и праздники, свадьба и (не про нас будь сказано) похороны.
Великолепная Менора (светильник) из чистого золота стояла в Храме. Она находилась во внутреннем его зале, куда имели доступ лишь немногие, и воплощала в себе чистоту и святость Храма. Менора была скрыта от взоров, освещая при этом весь мир, — подобно солнцу, на которое нельзя взглянуть без риска потерять зрение. Именно Менора стала после разрушения Храма символом еврейства, призванного быть «светочем для гоев». Археологам достаточно обнаружить ее изображение, дабы определить, что в этом месте существовало когда-то еврейское поселение, даже если все остальные признаки этого отсутствуют. И когда было возрождено государство Израиль, Менора стала его символом, основным элементом герба.
