Служилый Ипат ухмыльнулся и промолчал – он прекрасно знал, что никакой вдовы после Митьки не останется.
– Савелий, выдай ему из моего старого! – приказал офицер. – Побыстрей только!
Надо сказать, что офицерские обноски для служилого вполне сгодились бы в качестве парадного платья. Правда, были они малость узковаты и длинноваты, но это мелочи.
Вполне довольный собой, Митька церемонно попрощался с присутствующими, попросил не поминать его лихом, уселся на нарту и поехал являть свое геройство. Впереди был участок чистого льда – когда-то вода прорвалась по трещине, пошла верхом и замерзла. Ноги у собак тут разъезжались, они падали и скулили. Пришлось каюру толкать нарту, хотя и его ноги почти не держали. В этом скользком мороке Митька потихоньку забрал в сторону. Обычно там – впереди справа – парила полынья, но сейчас лед был сплошным и даже слегка заметен снегом.
Он уже начал думать, что промахнулся, когда опора под ногами колыхнулась, раздался треск…
– А-а-а, бля! – дико заорал Митька и отпустил задок нарт.
Напуганные собаки рванули вперед, но утащить санки с опасного места не успели. Нарта провалилась разом по всей длине и тут же перевернулась. Две тяжеленные сумы с мукой вывалились и пошли на дно, а пустые сани всплыли. Собаки вытянули их на лед и поволокли куда глаза глядят. А Митька бултыхался в полынье и собирался тонуть – все знали, что камчатские жители плавать не умеют…
Он уже почти утонул, как вдруг увидел, что по льду реки к нему кто-то бежит. «Никак его благородие – самолично! Надо погодить…» – подумал Митька и продолжил отчаянную борьбу за жизнь. Офицер на ходу разматывал кушак, которым подвязывал свою кухлянку. Он чуть задержался, завязывая узлы на обоих концах, потом лег на лед и быстро пополз вперед. Митька, то скрываясь с головой, то выныривая, из последних сил греб в его сторону.
– Держи! – крикнул Чириков и, приподнявшись, метнул в полынью конец кушака. – Хватайся крепче!
– А-мы-ы! – отвечал Митька, пытаясь схватиться. – А-гы-ы!
Наконец он поймал узел. Офицер начал тянуть, отползая от полыньи, а Митька принялся ему помогать, загребая свободной рукой. Потихоньку-полегоньку он добрался до края льда, оперся о него, но тот сразу же обломился. Митька сделал еще одну попытку и еще… Выползти из воды он смог только с пятого раза.
– Не вставай! – крикнул офицер. – На животе ползи!
И Митька пополз. А потом вскочил и побежал к нартам, поскальзываясь на льду.
– Слава тебе, Господи, – приветствовал его Савелий, – живой-таки! Скидай мокрое!
