У дворника такие густые брови, что кепка, кажется, стоит на бровях, будто б на подпорках. Когда улыбался, лицо становится похожим на совковую лопату. Зовут его все запросто дядей Витей. Дворник из липецких, хромучий сиплый мужик, вкалывает в больнице как проклятый, зарабатывая свои три миллиона. Человеком он и всегда казался кряжистым, крепким, хоть он из той массы подневольных людей, которые при всей своей силе — и физической, и душевной — никогда не станут хозяевами жизни и даже своей судьбы. Удивительно же было узнать о его нежности. Однажды я проходил по подсобке, по подвалу и увидел, как он отводит свою дочь лет шестнадцати в тот подвальный туалет — для рабочих; а когда она заходит туда, то неприкаянно как-то стоит у ее дверки и, покуривая в кулак, сторожит от своих, от работяг. Дочь шла легко и сама по себе, чуть впереди него, а он за ней еле поспевал, прихрамывая. А было, что выпил лишнего, попал в вытрезвитель, и наутро пришел к нему на работу сын — стыдить.
Спокойный вроде бы день… По «скорой» поступала ингушка, благообразная властная старуха в окружение множества дочерей. Отношение к родителям у них почти святое. Освобождали они ее от одежд, как куклу, — все теплое, добротное. Ну да, ведь ноябрь. Всех оделили деньгами. Врачу — свое. Санитарке — свое. Но без благодарности за что-то — оценивая и оплачивая работу. Это их поведение всех заставляло почему-то перед ними почти унижаться. Большая крепкая семья — и вот все испытывали робость именно перед такой семьей. Когда ее усадили на каталку и охранник брякнул: «Ну, поехали, бабушка», — тут же укоротили ему язык: «Какая она тебе бабушка!» А мне стало понятно, в чем их сила все-таки: в этом презрении к чужим. Потом поступил алкоголик: дядя, обернутый в казенное одеяло, и голый, то есть в одних трусах, хотя забрали его по «скорой» из дома. С ним была молодая симпатичная девушка, я подумал, что он ей отец. Оказалось, муж. В общем, она его заметно сторонилась. Стало понятно, что терпит почему-то, но давно без любви. Когда смену сдавали, переполох устроили молоденькие наркоманы… На машине внеслись на пандус, куда можно только «скорым», пытались скинуть быстренько своего с передозировкой. Но курил у входа охранник — сообразил, что происходит, и двоих за шиворот ухватил. Они вырвались и разбежались, бросив и дружка и машину. Мы вызвали милицейский наряд. Машину пришлось откатывать на стоянку — ни водителя, ни ключей. Приехали из отдела по борьбе с наркотиками: только списали номера. Допрашивать было некого — полуживой в реанимации, остальные разбежались.
