Стешка все видела из окна. Едва Варвара вошла в дом, сказала тихо:
— Успокойся, мам. Коль судьба — вернется к нам. А нет — силой не удержишь.
— Ну, как ты думаешь? Воротится аль нет?
— Не знаю, мам! Но, когда мужики уходят, это надолго. А может, навсегда! По моему гаду знаешь, — опустила голову.
— И чего ему у нас не по душе пришлось? Тихо, спокойно.
— Зато хлопотно. И работы взадых. Без конца. От нее даже кони дохнут. Вымотался, не выдержал, устал. Вот и ушел. Считай, что был в работниках. А сделал немало. Нам на него обижаться грех, — признала Стешка.
— Был мужик и не стало. Точно приснился, — погрустнела Варвара.
— Бабуль! А мне можно на койке дяди Николая спать? — подала голос старшая внучка Любка.
— Ожди малость! Может, воротится! Досадно будет.
— А я сейчас хочу! — заупрямилась Любка.
— И я тоже! — выглянула с лежанки Ленка.
— Тихо вы! Заегозили! Нет от вас покою! Может, с минуты на минуту грянет…
— Как раз! Спешит, аж падает, — съязвила Стешка и стала накрывать на стол.
Стешка в душе была довольна уходу Николая. Нет, не потому, что поругались на лугу. Это она ему простила вскоре. Ей он не мешал. Его помощь была как нельзя кстати. Ей нравились хозяйская хватка, смекалка, уменье человека, его немногословность. Удивляла холодность. Она задевала за живое. И била по самолюбию. Но не только это…
Стешка не могла простить Варваре того, как та долгое время шпыняла ее уходом мужа. Не день — месяцы терпела Стешка укоры и попреки.
— Вот, не послушала, выскочила замуж за шелудивого! Сколько я тебе говорила: одумайся! Обабиться завсегда успеешь. Не суйся башкой в омут. Нет! На своем поставила. Назло!
— Да не назло! Любила я его! — не соглашалась Стешка.
— Приглянулся кобель нашей дурехе! Ладно б мужик! Сущий кот! Нахлебник. Ни черта не умел. За что любить такого?
— Он умный! — спорила Стешка.
— Это где ж у него ум прятался? Только его и хватило, чтоб тебя окрутить. А самому сбежать. Ш (дать, ты и впрямь круглая дура, что даже такой обормот кинул.
Стешка плакала ночами. Ей даже пожаловаться стало некому. Зато теперь она решила взять реванш. За все свои слезы разом воздать матери:
— Я видела, он тебе понравился. Не спорь. Ты возле него вьюном вилась. Все голубчиком, соколиком называла. Не могла надышаться на него. Думала, мужика отхватила? Да только шиш под нос! Он таких, как ты, навидался. Кто ты для него? Деревенская баба! Чавокалка! У него бабы в городе есть. Культурные. Грамотные. От них не говном — духами пахнет. Как от цветов. Куда тебе до них? С тобой поговорить не о чем. А вот городские…
