<…> Зная и памятуя это, и мы да подклоняем или преклоняем выю нашу, когда возлагается на нас тягота скорбных обстоятельств или поношения, или какого стеснения, имея надежду, что впоследствии выйдет что-либо полезное для тех, о ком поручено нам заботиться в духовном и внешнем отношении. Дивны дела Господни и неисследимы пути Его. <…> Да веруем и да надеемся мы, что за понесенные скорби силен Господь утешить и нас, каждого в свое время и по устроению каждого. <…>
<…> не беспокойся… и не сомневайся; а возлагай надежду на всеблагий Промысл Божий, веруя, что силен Господь привести все к благому и полезному концу. <…>
Когда пройдут неприятное время и неприятные неудобства, человек не помнит этих неприятностей. Впрочем, вся жизнь человека, где бы он ни жил, есть ничто иное, как искушение. Посмотри на твои обстоятельства и на обстоятельства окружающих тебя, и тогда это тебе ясно откроется.
Всем, желающим спастись, коротко сказано: «в терпении вашем стяжите души ваши». А мало ли скорбей переносят и те, которые не ищут спасения, и едва ли не более первых?
Умудряйся во спасение!
* * *
Мир тебе и Божие благословение и всякое утверждение в правоте и истине.
<…> Святые богомудрые и богодуховенные отцы глаголют: «И самые бесстрастные не могут не скорбеть, если не за себя, то за других». Мир душевный имей, а терпеть — терпи, и за себя и за других. Терпение, по слову святого Григория Синаита, и в буре тишина. <…>
Здесь на земле труды и подвиги, а там, в будущей жизни, — воздаяние, где каждый примет свою мзду по своему труду, подъятому и ради спасения своей души, и ради душевной пользы ближних. Блажен, кто там с дерзновением может рещи: «се аз и дети, яже дал ми есть Бог».
Помолись о мне грешном, да не сбудется на мне апостольское слово: «научаяй инаго, себе ли не учиши». <…>
* * *
<…> Нет выше дарования, как дарование смирения, как и Сам Господь говорит: «смиряяй себе вознесется». Этого дарования ищи, к этому дарованию стремись.
После смирения второе дарование — очищение от страстей, особенно от главных: от славолюбия, от сугубого сластолюбия и тонкого любоимания; потому что за очищением души от страстей, милостью Божией последует воскресение ее и соединение с Господом, если только душа, оставив всех и все, прилепится всем сердцем и всей любовью к Единому Господу.
Но испытав любовь эту, Иоанн Богослов ясно показывает главный ущерб любви и недостаток ее, об исправлении которого всячески должно заботиться. Он говорит… «Аще кто речет, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть» (1 Ин. 4, 20).
