В наше время геополитические расклады также очевидны, как и сорок лет назад, но израильские руководители перестали просчитывать свои действия дальше, чем на один ход вперед. К чести Ицхака Рабина стоит отметить, что он лучше других осознавал опасности, которые таит в себе слишком тесное сближение с Китаем, и зондировал почву в направлении Тайваня. Он понимал, что с экономической точки зрения сотрудничество с Тайванем и другими государствами Юго-восточной Азии прозападаной ориентации сулят нам выгоды не меньшие, нежели сотрудничество с КНР, а вот с точки зрения внешнеполитической торговля с Китаем не принесет нам ровным счетом ничего. Китайцы и до кризиса, вызванного расторжением сделки «Фалькон», неуклонно придерживались антиизраильского курса на всех межд ународных форумах.
Китаю от нас нужны были современные военные технологии, и всему миру известно, что китайцы расплачиваются за них хотя и щедро, но единовременно, ведь впоследствии они попросту копируют и начинают сами производить «цельностянутое» оборудование и снаряжение, так что рассчитывать даже на экономическую выгоду в долгосрочной перспективе тут не приходится.
Это было известно изначально, но в силу недомыслия нашего руководства было решено продать китайцам систему «Фалькон». Интересы конкретного бизнесмена, которого заботила выгода концерна «Таасия авирит» («Авиапромышленность»), и которому по статусу не положено заботиться о международном престиже Израиля, превалировали над стратегическими интересами государства. Это ошибочное решение было принято чисто по-израильски: очевидная проблема была «заметена под ковер», мол, раз проблемы пока не видно, то ее и не существует. Было решено, если «уж очень припрет», то премьер-министр съездит в Америку, немножко «подмажет» президента Клинтона, встретится с той или иной группой конгрессменов и дело будет в шляпе. Разумеется, вышло совсем не так, как «планировалось»: кризис в отношениях с США, кризис в отношениях с Китаем, огромный ущерб авиационному концерну. Благодаря этой истории мы создали широкий антиизраильский фронт на Капитолии. Даже самые ярые сторонники Израиля в Сенате и Конгрессе не экономили на ругательных эпитетах в наш адрес.
Выше упоминалось, что другой разительный пример израильского недомыслия во внешних делах — наша политика в Восточной Европе. В Кнессете я как-то отметил, что впервые Израиль достиг подлинного прорыва на международной арене, наладив в 60-е годы отношения с вновь созданными государствами Азии и Африки. Это стало возможным в силу того, что лучшие аналитические умы и дипломаты разрабатывали стратегию этих связей, а в молодые страны направлялись наши лучшие врачи, ученые и специалисты по сельскому хозяйству. Благодаря этому Израиль заметно повысил свой международный престиж, сохранявшийся долгие годы.
