Я сообразил закрыть глаза, лишь когда их уже нащипало от песка. В наступившей черноте время прекратило свой бег, превратившись в отвлеченное понятие, потом я нащупал дно и вынырнул из-под воды.
— Сэм, дубина ты стоеросовая, — выругался Коул.
В его голосе звучало восхищение; похоже, я все-таки поступил опрометчиво.
Вода доходила мне только до ключиц. Она была склизкой, как ил, и обжигающе холодной. С меня словно живьем содрали кожу. Остались только кости и ледяная вода, проникающая сквозь них.
Грейс жалась к противоположной стене, с трудом удерживая голову над водой. В ее глазах настороженность боролась с чем-то таким, что ее волчья морда не могла выразить до конца. Теперь, когда я мог оценить глубину промоины, стало понятно: она стоит на задних лапах, опираясь о стену, чтобы экономить силы.
— Грейс, — позвал я, и при звуках моего голоса трудноуловимое нечто в ее глазах переплавилось в страх. Я попытался не принимать его на свой счет; волчьи инстинкты брали свое, и неважно, что всего миг назад ее глаза светились человеческим разумом.
Прыгая в яму, я собирался подсадить ее наверх; похоже, план придется пересмотреть. Сосредоточиться было очень трудно; я так замерз, что мурашки отзывались жгучей болью. Все мои намертво усвоенные инстинкты торопили выбираться из ямы, пока я не превратился в волка.
Как же мне было холодно.
Коул присел на корточки на краю ямы. Я чувствовал снедавшее его беспокойство, слышал невысказанный вопрос, но не знал, как ответить.
Я двинулся к Грейс, просто чтобы оценить ее реакцию. Она инстинктивно отпрянула и потеряла равновесие. Ее голова скрылась под водой, и на этот раз ее не было на протяжении нескольких ударов сердца. Когда же она наконец вынырнула, то безуспешно попыталась отыскать прежнее место, но у нее ничего не вышло. Она слабо забарахталась, с трудом удерживая ноздри над поверхностью воды. Времени у нас оставалось не много.
— Мне спуститься? — спросил Коул.
Я покачал головой. Мне было так холодно, что я скорее выдохнул, чем произнес вслух:
— Слишком… холодно. Ты… превратишься… в волка.
Волчица рядом со мной тихонько заскулила.
«Грейс, — попросил я ее про себя, закрыв глаза. — Пожалуйста, вспомни, кто я такой».
Я открыл глаза.
Ее не было. По воде расходилась в разные стороны ленивая рябь.
Я рванулся вперед, увязая в илистом дне и шаря руками подводой. Одна мучительная секунда проходила за другой, а мне не попадалось ничего, кроме ила и коряг. Яма, выглядевшая сверху такой маленькой, казалась теперь бескрайней и бездонной.
