Он опять раскурил свою сигару, которая то и дело гасла, и взглянул на меня:
— А что ты тут разыскиваешь?
— Убийство при помощи магии.
— Посмотри раздел про хиппи из Лос-Анжелеса.
— Никакой связи.
— Послушай большого брата. Это было ритуальное преступление. Не единственное. И не последнее. Сходи к Великому Экзорцисту в епархии Парижского епископа.
Теперь я слушал внимательно — он подал мне идею.
— Что еще?
— На улице Сен-Жак есть специальные книжные лавки. Там можно найти переиздания старых книг по колдовству. Красный Дракон, Альберт Малый, Альберт Великий и прочая братия.
— Ты веришь во всю эту чепуху?
— Я не верю ни во что. Я даю информацию.
— Как ты думаешь, если сделать фигуру из воска и волос, можно ли с ее помощью воздействовать на человека, которому принадлежат волосы?
— Это и есть твоя история?
— Возможно.
— Я работал с подобным делом. Два типа поссорились и стали перебрасываться заклинаниями — как в теннисе.
— Кто же выиграл?
— Газета. Мы продали в ту неделю 800000.
— И что с ними потом стало?
— Ничего. Один всегда носил при себе амулет — утащил с кладбища гвоздь от гроба. А второй знал формулу.
— Какую формулу?
— Для освобождения от заклятий.
Он начал быстро креститься, бормоча: «Ласгарот, Афонидос, Пабатин, Врат, Кодион, Ламакрон, Фонд, Арпагон, Аламор, Бурсагасис, Вениар Сарабани».
— Серьезно?
— Вполне. Мой гений состоит из отсутствия терпенья и чудесной памяти.
— Мишель, ты знаешь всех в Париже. Кто настоящий специалист во всех этих вещах? Должен быть кто-то один. Я не имею в виду всех этих шарлатанов.
— Я сказал тебе: Великий Экзорцист в епархии епископа. Он настоящий джокер. И у него в рукаве полно таких историй, от которых могло бы скиснуть церковное вино.
— Нет, я имею в виду оккультиста, настоящего оккультиста.
— Думаешь, это у них написано на визитной карточке? Сходи к Поуэлу или Бержье.
— Это популяризаторы. А мне нужен тот, кто действительно знает, о чем говорит. Практик.
— Сходи к Нострадамусу, — сказал он, вставая, — или к Калиостро. Сходи к дьяволу. Сходи к Берни.
— Мишель, пожалуйста.
— Он все равно не примет тебя.
— Кто?
— Аллио. Живет в Париже, бульвар Бомарше. Я дам тебе телефон, если хочешь, но он не встречается с журналистами.
— Он принимает клиентов?
— Нет.
— Он действительно знает свое дело?
— Он единственный, кто его знает. Канава повернулся ко мне.
— Помнишь дело Бельсерона? Того типа, который убил троих детей и заявил, что вступил в сговор с дьяволом? Аллио давал показания как эксперт. Он спас ему жизнь.
