Франческа открыла дверь в палату Скайлер, у нее в руках был пакет с одеждой и плюшевая игрушка, голубоглазый волк, которого она купила прошлой ночью. Девочка лежала на спине, уставившись в потолок. Ее длинные ресницы слегка дрогнули, показывая, что знает, больше она не одна, но головы Скайлер не повернула. Франческа видела, каким напряженным было ее маленькое избитое тело. Комната насквозь пропиталась страхом ребенка.
— Скайлер, — Франческа сознательно воспользовалась своим мягким нежным голосом. — Ты помнишь меня?
Девочка медленно повернула голову, и ее большие нежно-серые глаза уставились на лицо Франчески, как если бы она хваталась за спасательный круг.
— Я никогда не смогу забыть вас, — как и Франческа, Скайлер говорила по-французски, однако у Франчески было чувство, что он не является ее родным языком. Прошло несколько мгновений, прежде чем девочка заставила себя продолжить. — Это правда? Он действительно мертв?
Женщина пересекла комнату, ее движения были плавными и изящными, как у балерины. В ней, во Франческе, не было острых граней, лишь шелест, когда она двигалась. Она поставила пакет с одеждой на край кровати. Игрушку же более осторожно положила рядом с девочкой и взяла Скайлер за руку. Нежно. С любовью.
— Да, моя дорогая, он ушел из этой жизни и больше не сможет дотронуться до тебя. Я лелею надежду, что ты согласишься жить со мной, — свободной рукой она поглаживала волосы Скайлер. — Мне очень хочется, чтобы ты жила со мной, — в серебристой чистоте ее голоса проскальзывали нотки принуждения.
К ее удивлению пристальный взгляд Скайлер дрогнул. Она закрыла глаза, длинные ресницы опустились вниз, от чего на ее бледной коже они стали напоминать два густых черных полумесяца.
— Я чувствовала вас внутри себя, тянущейся ко мне. Я знаю, вы не такая как все остальные люди, — ее голос был очень тихим, почти писком. — Мне известны о людях вещи, которые мне не полагается знать. Я узнаю все это, когда дотрагиваюсь до них. С вами происходит то же самое. Вы знаете, что он творил со мной, что позволял своим друзьям проделывать со мной. Вы хотите сделать как лучше, но если даже вы и удалите воспоминания, вам не удастся вновь сделать меня невинной и хорошей.
— Не верь этому, Скайлер. Ты должна понимать. Они, может, и дотрагивались до твоего тела, но не до твоей души. Они могли уничтожить твое тело, но не твою душу. Ты в любом случае невинная и хорошая. Ты всегда была такой. То, что с тобой сделали, не сможет изменить твою сущность. Это может только сформировать тебя, сделать сильнее. Ты ведь знаешь, что ты сильная, не так ли? Ты нашла способ пережить то, что убивает других.
