Беспокоило Габриэля только то, что он не узнал о первом убийстве Люциана в городе. О любом убийстве. От долгого заключения под землей Люциан поднялся голодным. Он бы с жадностью набросился на первого попавшегося человека, тем не менее, когда Габриэль обыскал город в поисках доказательств, он не нашел ничего. Он узнал, что в городе находится не один вампир. Он читал в газетах новости о странных убийствах, но ни одно из них не было делом рук Люциана. Люциан был художником с определенным стилем, в котором не было ничего неаккуратного. Каждое убийство несло в себе его личную подпись, словно он насмехался над своим братом, следовавшим за ним. Иногда Габриэль думал, что для Люциана все это не более чем игра.
— Ты снова отдалился от меня, — тихо проговорила Франческа. — Где гуляют твои мысли, Габриэль? Он разговаривает с тобой?
Габриэль не сделал вид, что не понимает, о ком она говорит.
— Иногда мы неосторожно сливаемся сознаниями. И в такие моменты ты в страшной опасности.
— Ты любишь его очень сильно, не так ли? — Франческа обвила его запястье своими пальцами, прижавшись своим телом к его, предлагая утешение.
Едва он почувствовал ее успокаивающее присутствие, как в него просочился мир, что происходило всегда, когда она дотрагивалась до него. На мгновение ему стало интересно, смогла бы она исцелить Люциана до того, как он обернулся. Смогла бы она вложить некоторую частичку мира в его душу, как сделала это с ним?
Они свернули на дорогу, ведущую к ее дому. Ему понравился открывшийся перед ним вид, как дом, кажется, тянулся к ним и манил. Дом. Это был дом. Существовала ли для него хоть какая-нибудь возможность обрести семью? Могли ли они на самом деле жить здесь вместе? Воспитывать своего малыша? Заботиться о Скайлер? Сможет ли Франческа когда-нибудь полюбить его? Она хотела его, ее тело страстно желало его, но любит ли она его? Простила ли?
— Ты становишься страшно задумчивым, когда думаешь о нем, — едва слышно пробормотала Франческа. — Я чувствую, какую боль это причиняет тебе. Однако, едва я дотрагиваюсь до твоего сознания, я нахожу, что ты думаешь о нем только хорошее. Он, вероятно, был замечательным человеком.
— Никогда не было человека, похожего на него. Он был мастером в сражении. Во всем. Мне никогда не нужно было смотреть, чтобы увидеть, был ли он там, я всегда знал это. Люциан был легендой. На протяжении веков он спас множество жизней, как людских, так и карпатских, их количество не поддается подсчету. Он никогда не колебался, выполняя свой долг. Нисколько. Мы были близки, Франческа, — тихо признался он. — Очень близки.
