Джеймс заявил, что ему не нравится школа и он терпеть не может своих учителей. Его руководитель никуда не годился. Учителя истории он вообще ненавидел.
Только его тренер по баскетболу присылал отличные отчеты.
За девятый класс Джеймс вырос на шесть дюймов.[11] И еще на два дюйма в десятом классе. В баскетболе он был бесподобен. Тренер говорил, что такие таланты ему попадаются крайне редко. Он был одним из лучших баскетболистов со времен основания Истона. Джеймс всегда играл в баскетбол в городской лиге, но мы и не подозревали, что он так одарен. «Вот оно, — подумала я. — Это именно то, что поможет нашему сыну исправиться. Это его спасет».
Когда Джеймс приезжал домой, на выходные или на каникулы, он казался мне совсем другим человеком. Он был таким милым, таким хорошим. Выглядел более зрелым, более уравновешенным, беседовал с нами, делился своими идеями и планами. Мы болтали о баскетболе, прикидывали, на какие игры нам с мужем удастся приехать. И я чувствовала себя совершенно счастливой. «Все-таки мы поступили правильно, — думала я. — Хорошо, что мы отправили Джеймса в частную школу. Он взрослеет и становится более ответственным. Баскетбол его изменил. Он наконец-то поверил в себя».
Но потом Джеймс поднимался наверх и запирался в своей комнате. Он спускался вниз, чтобы пообедать, а потом отправлялся гулять с друзьями. Вранье возобновилось, но теперь уже мой сын стал настоящим профи. Теперь он овладел логикой, и я уже была не в состоянии понять, лжет он или говорит правду. Мне никак не удавалось это проверить. Я звонила родителям его друзей, каждый раз придумывая новые предлоги. А он спрашивал меня: «Зачем ты всем звонишь?» Он приходил домой все позже, а я спрашивала себя: «Что можно делать в этом городе после полуночи?»
Я беспрестанно волновалась. Мне казалось, сын по капле выкачивает из меня жизнь. Тут чуть-чуть и там чуть-чуть.
Однажды ночью, во время рождественских каникул, Джеймс вернулся домой пьяный. Я в махровом халате сидела на кухне, дожидаясь его прихода. Когда он вошел, я заявила ему, что он пьян. От него пахло алкоголем, и он нечетко выговаривал слова. Джеймс разозлился и начал протестовать. Я разбудила мужа, попросив его спуститься и взглянуть на Джеймса. Мэттью отправил сына в постель, сказав, что мы обо всем поговорим утром.
Утром Джеймс страдал от мучительного похмелья. Когда мы объявили, что запрещаем ему выходить из дома, он обвинил нас в том, что мы испортили ему жизнь. Он глубоко несчастен в Истоне. Он его ненавидит.
