— Возьми и от меня на память вот это, в дороге пригодится. Вязала для сына, но вы отправляетесь туда первыми, — и протянула моряку шерстяные носки. Моряк растерялся, начал отказываться, благодарить.
— Возьми, Борис, — тихо сказала девушка.
Когда моряк поднялся на палубу, низенькая седая женщина и стройная девушка стояли на пирсе рядом, будто родные, и махали платками. Девушка поднесла ко рту сложенные рупором ладони и крикнула:
— Береги себя! Буду ждать!
Ее слова потонули в общем хоре напутственных пожеланий.
Мощные репродукторы разнесли по каютам и палубам команду. «Провожающих просят покинуть корабль!». Одними из последних сходили то трапу высокий мужчина и мальчуган.
— Вот это судно! — восхищался мальчик. — Правда, дедушка, оно очень большое?
— Большому кораблю — большое плавание, — ответил тот. — Он пойдет по морям и океанам и остановится на краю земли, где не ступала нога человека и не летали птицы.
— И даже орлы?
— Не знаю, внучек. Людям мало известно о тех местах. В книгах о них пишут мало, а в сказках не рассказывают. Вот вернется твой папа, и тогда узнаем, что там есть, на этой далекой земле.
Поднят трап, и судно медленно отваливает от причала. Множество рук взметнулось над толпой, в воздухе замелькали платки, косынки, цветы. Рейд огласился прощальными гудками кораблей. С берега доносилось:
— Счастливого плавания!... Доброго пути!... Желаем успеха!... Ждём вас с победой!
... Потекли размеренные морские будни. Распорядок дня у нас строгий. После подъема — напряженная работа: подготавливаем технику, чтобы по прибытии в Антарктиду можно было сразу приступить к сборке самолетов.
Однажды за утренним завтраком в кают-компании кто-то из команды сообщил, что мы вошли в сороковые «ревущие» широты. В иллюминатор была видна все та же спокойная водная гладь, и в первый момент я даже почувствовал разочарование. Где же штормы, которыми так славятся эти места? Ко мне подошел наш капитан Иван Александрович Ман. Мы с ним знакомы давно, еще много лет назад судьба свела нас в Арктике.
— Что, Иван Иванович, не веришь, что идем ревущими широтами?
— Да, признаться, не думал, что Нептун будет так расположен к нам.
— Все еще впереди, погода в этом районе капризная, за сороковыми широтами идут пятидесятые неистовые и вот там может так прихватить, что запомнишь на всю жизнь.
— Болтанка в самолете бывает посильнее, чем морская качка, Иван Александрович.
— Согласен. Особенно мне запомнилась воздушная дорога из Москвы до Архангельска — сплошные кочки. И все же эти три-четыре часа выдержать можно. Но если тебя прихватил шторм, то двумя-тремя часами не отделаешься, болтать будет столько, сколько заблагорассудится матушке — природе.
