— О слепом пятне, дитя стеклянной соски! О чем же еще?!
— О каком–каком пятне?..
Рыча от досады, Лис выволок Пацака в коридор и показал на натуре, как рубить лампочки взглядом.
Пораженный Пацак мычал и блеял, даже когда Лис оставил его и вернулся в каюту.
— Вот тебе, Туз, и живой пример. Это при том, что вот этого вот должны были учить в школе и арифметике, и биологии. А миллиарды людей умирают, так и не узнав, что в их глазу есть «слепое пятно», и зрительная кора обманывала их всю жизнь, домысливая на месте этой дыры то, что там должно было бы быть… Заметь, Туз, это еще на уровне харда и драйверов. А сколько таких дыр должно быть на уровне софта и настроек?
— Их может вообще не быть! — огрызнулся Туз.
— Да? А второй рисунок Диснея помнишь?
— С Бушем? — сунулся в каюту Пацак. — У меня от него до сих пор мурашки, от его улыбки…
— Не от улыбки! Не Джоконда… Я понял, в чем прикол.
Лис снова вышел в коридор. На этот раз мы все сгрудились над рисунком.
— Вот смотри, Туз. Что ты тут видишь?
— Ну Буша я тут вижу, чего еще я могу видеть!
— Только?
— Да! Только!
— А вот у Пацака, наверно, раздвоение личности. Одна из частей его мозга видит еще кое–что, только не может внятно сообщить… Потому Пацаку и не по себе…
Лис перевернул лист и поднял его над собой. Так, чтобы свет лампы проходил сквозь портрет.
Бумага плохо пропускала свет, рисунок с обратной стороны было едва разобрать… и он был совсем другим.
— При смене контраста… — выдохнул Батый. — Вот зачем понадобилось так густо штриховать…
Из рисунка выступило то, чего раньше там не было. Из лица Буша, как в рентгеновском снимке, просвечивал череп.
— Ни хрена себе… — только и смог пробормотать Туз. — Ну Дисней и отжег…
— Господи! — прошептал Пацак. — Я бы не за что не догадался…
— Ты — не догадался, — сказал Лис. — Точнее, твое сознание. Лихой рационализатор труда, он же — ленивый внутренний цензор. Узнал на рисунке Буша, и решил, что больше здесь ничего нет, и искать не стоит. И похерил доклад той части твоего мозга, которая распознала тут что–то еще… И все это произошло без твоего сознательно участия, Пацак. Мурашки по спине гуляют, а откуда они вылезли? Не зна–аешь… Дисней сыграл на струнках твоей души, как на балалайке… И это простенький портретик, Туз. На который мы глядели всего–то минуту. А теперь представь, что с твоим подсознанием может сделать штука, на которую ты тратишь несколько часов в день? И не один день, а каждый день, год за годом… И там не штриховано карандашом, а в цвете, со звуком, с движением, провоцируя тебя на постоянную реакцию…
