Слово купеческое — не разлей вода. Даже высокооктановая. Должок, как и яичко, дорог к ста грамм.
Наменяли на красненькие мятый хабар — красненькими платеж красен, — какими взял, такими и отдай, а срок вот он, на носу, как у беременной бабы живот — красный день календаря.
Сексуальный цвет, кстати. Лёлик с Кушей, у себя в комнате, по углам, за кровати, фотофонарей позасовывали — изучают фактор цвета на практике. Говорят, что результаты превосходят ожидания: рыбок в аквариуме расплодилось видимо-невидимо, кишмя кишат, вертухаются, поголовье увеличивая.
На праздничный день вьются флаги у ворот, музыка играет, чучелы развешивают, наш рулевой, вперед к победе, слава, да здравствует годовщина, крепите, возьмем повышенные, ударным, мирпис, нетвойне, напредпраздничнуювахту, великийоктябрь, очередь в магазинах, очередища, очередюга, выкидон, сосиски, восклицательный знак, масло сливочное, два восклицательных знака, кара-кум на севере, водка, бормотуха, менты, менты, менты, браво брависсимо, менты здесь, менты там, демонстрация — кто не придёт — лишат стипы.
По дороге следования зашли в подворотню, портвешка взяли на грудь по триста пятьдесят, а ты гляди смелей, гляди да веселей. Хотя глядеть особо не на что.
Утро нежным светом не красит. Погодка не балует: облачность самая что ни на есть переменная; осадки, переходящие в мокрый снег, норовят мерзко за ворот вместо трафаретного холодка; шуму на улицах хватает; с добрым утром, дорогие товарищи, не спится вам в выходной; с рассветом, понимаете ли, вся страна, как к мартену. Эх, не поймут нас те, кто к шести утра привык к гудку заводскому. Мужики идут — проснулись, чуваки бредут — согнулись.
Под вечерок, отоспавшись после шествия, завалили с Минькой в Чикаго к Маэстро, отдать бабки за микрофон.
Заведение под завязку, семечку негде упасть, народу море, водки по колено. Самое бы время капусту рубить, хабар в карман скирдовать, но нет на эстрадке никого, ни шнуров нет, ни проводов. Магнитофон и тот не крутят, магнитофона в Чикаго отродясь не бывало: не балуют здесь особо, не велики баре — и без музыки посидят, раз музыкантов нет.
Ну, а насосам что? Нет и нет. Насосы и так надудонятся водовкой, под взаимные душеизлияния так еще и лучшей: ни на баб, ни на одессу-маму отвлекаться не надо: сиди, своё втолковывай, выворачивай нутря наизнанку, авось не плюнут туда. Краснеют дурной кровью, рюмки роняют, табачищщщще гаром от пожарищ, шум-гам-тарарам, ебтвоюматьблядьсукакурва.
