Мег не открывала глаз.
— Я знаю, что ты слушаешь.
Эльв ощущала прилив адреналина, нарушая правила. Не это ли испытывают воины в мгновения перед битвой? Все равно что прыгнуть с моста. Когда делаешь то, чего боишься, со временем перестаешь чувствовать. Наедине с Луи она ничего не чувствовала, в отличие от него. Глупец! Возможно, поэтому она его и выбрала. Благодаря ему она научилась противостоять судьбе.
— Надеюсь, ты никогда не узнаешь то, что знаю я, — сказала Эльв сестре. — Надеюсь, ты и дальше будешь верить, будто жизнь такая же, как в книжках.
Мег померещилось, что Эльв плачет, но она не осмелилась проверить. Эльв скользнула к себе в кровать, и было уже поздно спрашивать, зачем она встречается с мужчиной, который доводит ее до слез.
Когда сестры Стори вернулись в школу, пошли разговоры, что Эльв изменилась. Она стала далекой, равнодушной, неуловимой. Красила ногти черным лаком и ходила по коридорам босиком, пока учителя не пригрозили оставить ее после уроков. Она надела остроносые черные туфли, так что лучше не стало. Туфли выглядели заграничными и опасными, отчего ее юбки казались еще короче. Девочки, обедавшие с Эльв за одним столом, боялись ее жестоких кровавых сказок об отрезанных руках и головах, о том, как людей превращали в лягушек, кормили ядовитыми жуками, хоронили заживо. Никто больше не хотел слушать ее рассказы. Девочки, с которыми она выросла, не понимали, откуда ей известно о подобном. Они держались поодаль. Со временем даже перестали здороваться.
Мальчики, напротив, ходили за Эльв по пятам. Робели даже самые нахальные. Они не слушали ее рассказы, а только смотрели. Эльв стала еще прекраснее, чем раньше, бесшабашнее, чувственнее. Мальчики, знавшие ее с детского сада, вымаливали поцелуи. Звонили по ночам и бросали камешки в окно спальни. Она не обращала внимания. На свой шестнадцатый день рождения Эльв попросила обойтись без вечеринки. Ей вполне хватало сестер. Заглянул Алан со своей новой подружкой, учительницей биологии в той же школе. Анни заметила, что та очень молода и пытается разрядить напряженную атмосферу.
— Алан все время говорит о дочках, — сообщила девушка. Ее звали Шерил Генри, и она мечтала завести детей. — Они его радость и гордость.
— Неужели? — восхитилась Анни. — Как мило.
Она предложила Шерил любимый торт Эльв — шоколадный с кофейной глазурью. Сама Эльв не съела ни кусочка. Все сидели на кухне, Алан приехал слишком поздно для настоящего праздничного ужина. Эльв ждала отца, но, когда он появился, даже не поздоровалась.
