«…В молодые годы Володя был «ходоком», причем крутым. Как мужик очень даже «ценился». Бабы от него кипятком писали. Веселые компании крутились вокруг почти каждый вечер. Поддатие, подпитие, разгул, одним словом. В 1961 году, снимаясь в Ленинграде в картине «713-й просит посадки», Володя жил в гостинице.
Немногие помнят, что, приехав на съемки, через какое-то время Высоцкий вдруг резко бросил пить. Почему? Вроде молодой, здоровый парень. Оказывается, он подцепил трепак (триппер, в шутку иногда называемый «гусарским насморком». – Б. С.). Произошло все банально просто. Чей-то «очередной» день рождения справляли в одном из гостиничных номеров. Ну и переспал Вовка с какой-то местной «метелкой». И подхватил это самое… Заболевание ведь обнаруживается, как правило, только на третий день. Элементарно – с конца капать начинает. Это сейчас такие «подхваты» лечатся легче насморка, а в те времена врачи мучили и мучились долго. Нужно было давать подписку о воздержании в половых контактах. Да еще раскрыть партнера, от которого заразился. И целый месяц выдерживать, терпеть амбулаторный режим. Да при этом еще колоться регулярно пенициллином, не злоупотреблять спиртным, совсем его не употреблять. Потом, по прошествии месяца, после первой выпивки – боль дикая».
Вполне можно допустить, что, по крайней мере, в некоторых случаях, когда в запоях Высоцкого происходили перерывы, они вызывались последствиями венерических заболеваний, а не только вшитыми «торпедами» и стремлением завязать с пьянством.
Женщин у Высоцкого было чрезвычайно много. Как вспоминал кинорежиссер Александр Митта, друг и сосед Высоцкого по дому на Малой Грузинской, Володя в шутку советовал ему купить себе автомобиль. «Зачем?» – «За один день можно сразу нескольких женщин объехать!»
Валерий Павлович Янклович, бывший администратор Театра на Таганке и бывший концертный администратор Высоцкого, на великого барда всегда смотрел снизу вверх, как на гения, – признавался в интервью с Борисом Кудрявовым: «Мы сблизились с Высоцким, когда он уже был состоявшимся гением. И сам знал об этом. Может, он меня и приблизил к себе, поскольку я это прекрасно понимал. Во всяком случае, Высоцкий никогда не был для меня Володькой.
Рядом с Владимиром Семеновичем я пробыл последние семь лет его жизни. Он объединил вокруг себя самых разных людей. После его смерти все разбежались по углам, стали, по сути, врагами. Потому что ничего духовного в нас по сравнению с ним не было и вряд ли уже будет».
