– Если бы дед услышал, что я отправила какие-то работы конкуренту, он бы живьем снял с меня шкуру. Мы, итальянцы, очень темпераментные люди, понимаешь?
– Mamma mia, – пропела Венди.
– Ну ладно, думаю, мои шансы на успех в «Ридексе» равны нулю. Интересно, кто стоит за этой компанией?
– Не могу себе представить, – сказала Венди, которой эта тема уже явно надоела.
– Я была в одном из цехов дядя, – начала рассказывать Флейм. – Мне было пятнадцать, но я быстро все схватывала. Меня повели в цех, где отливают формы. Я думаю, они надеялись, что мне быстро наскучит и от меня можно будет отделаться раз и навсегда. Но не тут-то было. Когда мы перешли к чеканке, я даже подержала в руках некоторые инструменты… Венди, это просто замечательно. Резцы, чертилки, измерители… Здорово, правда?
Венди хмыкнула.
– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты недооцениваешь себя. Твои украшения необыкновенные. И ты сама необыкновенная. Понимаешь, почему тебя все любят? Потому что ты никогда никого не судишь. Давай посмотрим правде в глаза, Флейм. У тебя есть то, что позволяет в жизни стать победителем. Я не о миллионах твоей семьи, не о твоей внешности, а о тебе самой. Ты сильная, ты знаешь, чего хочешь. Тебе нужно только одно: уверенность в себе, – добавила она.
Флейм не успела ответить, потому что в дверь постучали.
– Войдите! – бросила она автоматически.
Увидев преподавательницу с мрачным, озабоченным лицом, она быстро вскочила с кровати.
– Альциона. Ты Альциона, не так ли?
Флейм кивнула.
– Да, что-то случилось?
– Боюсь, у меня плохие новости. Мне только что позвонила твоя мать. У дедушки был сердечный приступ.
Флейм почувствовала, как от лица отлила кровь. Она представила себе его – Микаэла Корральдо, высокого, гордого, седовласого. Отец матери всегда был главным человеком для нее – главой семейства, гением бизнеса. Он представлял интересы семьи Корральдо в Соединенных Штатах. Веселый, любящий дедушка. Это он разрешил Флейм побывать в цехе в то лето, когда ей исполнилось пятнадцать, хотя и был немало удивлен ее желанием. Вдруг Флейм показалось, что это было давным-давно.
– А сейчас с ним все в порядке? – спросила она дрожащим голосом и, взглянув на женщину, встретила сочувствующий взгляд.
– К сожалению, нет, Альциона, – тихо сказала Джанет.
– Он умер? – казалось, голос Флейм прилетел издалека.
– Да. Мне очень жаль. Он умер.
