большие временные интервалы) начинают переполнять острые, разъедающие чувства . Тут и жалость к себе (бедный я, бедный), и
возмущение несправедливостью судьбы (вот так всегда: одним—
все, а другим— ничего), и бунт против нее (ну, ничего, я еще пока
жу им кузькину родственницу), и прочее, прочее... В общем, на вы
бор все самое ядовитое и убийственное.
Еще в прошлом веке, когда обитатели Средней Азии составляли
резкий контраст с европейцами, французский антрополог Левчин
прожил длительное время среди кочевых племен казахов. Надо за
метить, что их жизненные потребности были минимальны. И тем
не менее самое незначительное приобретение вызывало у сопле
менников настоящие лавины зависти, переходящие в кровопро
литные драки. Левчин не раз в шоке наблюдал за ограблением ка
раванов и за тем, что происходило потом. Эка невидаль — грабеж, скажете вы. Однако самое забавное в другом: вместо того, чтобы с
пользой употребить добычу, ее резали на мелкие никчемные кусоч
ки, чтобы никому не досталось и не было обидно!
Это, конечно, крайний случай, но с психологической точки зре
ния нас нередко тоже «режут на кусочки» из за внезапно сваливше
гося счастья. Человека, получившего крупную сумму денег (зарабо
тал, получил наследство или выиграл в лотерею), окружающие
начинают рассматривать как своего должника. Ну а як же? А про
ставиться?! Ну нет, ты уж собери ораву гостей и отметь свою удачу
как положено, а не бутылкой шампанского на работе! И вы собирае
те ораву… Естественно, поход в ресторан обходится в копеечку. За
тем окружающие начинают выманивать подарки, просить взаймы и все в таком духе. Вы потихоньку начинаете
ненавидеть всех своих
многочисленных родственников, друзей и знакомых— всех вместе и
по отдельности каждого. Потом возникает тягостное чувство: един
ственное, что от вас людям надо, это деньги. А сами вы никому и ни
зачем не дались. Окончательно прокляв все на свете, вы начинаете с
удвоенной скоростью тратить уже то немногое, что осталось. И это
продолжается до тех пор, пока нарушившееся равновесие не восста
новится полностью— денег стало «ноль».
Мрачновато, конечно, но общая тенденция налицо. Еще доказа
тельства? Пожалуйста. Жила была одна из обитательниц трущоб в
Рио де Жанейро. Зарабатывала она на жизнь проституцией и, во
обще, была не без талантов, особенно литературных. Все фанатич
но записывала: что видела, что слышала, ну и всякое такое. Совсем
случайно эти заметки попали на глаза предприимчивому журнали
