Занавески были отдернуты, и лунный свет сочился в спальню мягким серым туманом.
Очень медленно он подвел ее к кровати. Его пальцы скользнули по ее талии, бедрам, ягодицам, а затем он очень нежно прижал ее к себе и поцеловал в шею.
Искры блаженства вспыхнули в ней, как бенгальские огни.
— Твое платье, — прошептал он ей в ухо. — Как мне снять его?
— Пуговица. Вот здесь, — выдохнула она, нетерпеливо дернув за ткань, так что послышался легкий треск.
Алессандро твердо накрыл ее руку своею рукою. Голос его был почти суров.
— Я сам сделаю это.
Алессандро расстегнул пуговицу на ее бедре, затем развязал узкую ленту на поясе, и Тэмсин, дрожа всем телом, осталась стоять перед ним в одном нижнем белье. Алессандро взглянул на нее — и стиснул зубы, подавив неистовый стон желания. Она была поистине совершенна. Он безумно хотел наброситься на нее, сжать в своих объятиях, но не мог позволить себе напугать ее.
Он видел, как она напряглась и, сжавшись от страха, прикрыла руками свое тело.
— Ты прекрасна, — прошептал он, проклиная себя за хрипловатую нотку желания, прозвучавшую в его словах. Сопротивляясь стремлению разомкнуть ее руки, он наклонился и нежно поцеловал ее ключицу, затем провел губами по атласной коже ее шеи, пощекотал языком ямочку в самом низу, где трепетно билась маленькая жилка.
Медленно его губы, наконец, добрались до ее губ, и тогда он почувствовал, как руки безвольно упали вниз. Голова Алессандро закружилась, когда он ощутил ванильный вкус ее кожи.
Он не мог больше терпеть. Он безумно хотел ее.
На мгновение оторвавшись от Тэмсин, он откинул с кровати покрывало и, подняв ее на руки, уложил на прохладные простыни. Затем сорвал с себя пиджак, скинул ботинки. Он не хотел пугать ее, поэтому оставил на себе остальную одежду, но Тэмсин, приподнявшись на кровати, стала расстегивать на нем рубашку.
— Пожалуйста. Я хочу видеть тебя, Алессандро. — Она судорожно перевела дыхание, сгорая от желания. — О боже, я хочу ощутить тебя…
Он замер и стоял неподвижно, как статуя, когда она расстегивала его рубашку, и еле сдержал блаженный стон, когда почувствовал, что руки ее гладят его обнаженную грудь, его плечи, раздевая его.
Алессандро снова бережно уложил ее на кровать, поглаживая ее руки. Тэмсин напряглась, инстинктивно убрав от него правую руку, но он продолжал ласкать ее. Нагнувшись над Тэмсин, он обхватил ее талию, затем прикоснулся губами к ее бедру, обвел языком ее пупок…
О, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
