Помню, наша рота располагалась на третьем этаже, столовая на первом, а посредине, на втором, — старшая рота. И у них была такая забава: когда мы проходили через второй этаж, старшекурсники отлавливали самого последнего кадета, затаскивали в свой класс и закрывали в книжном шкафу. Однажды и я попался. Только затолкали меня в шкаф, начинается урок, заходит преподаватель. И что делать? Сидишь в шкафу и тихо переживаешь, что не попал в свой класс. Вылезешь — здесь сорвешь урок, чего, собственно говоря, и ждут старшие товарищи. Так и просидел до звонка.
— Что тут сказать — закрытое учебное заведение, своя специфика…
— Действительно закрытое. Дело было еще в Саратове. Собирались в увольнение и решили растянуть брюки — чтобы стали по моде расклешенными. Вставили в штанины специальные трапеции из фанеры, колдовали ночь напролет и к утру все поголовно были в неимоверных клешах. Выходим в город, а там совсем другая мода — молодежь уже ходит в дудочках... В общем, выпали из моды, пока сидели за забором. Зато образование получали отменное.
— Ваш путь к лейтенантскому званию оказался на семь лет длиннее обычного. А где начали офицерскую службу?
— В Калининграде, бывшем Кенигсберге. Служил в 1-й гвардейской Московско-Минской дивизии, которая располагалась на улице Пролетарской. Прослужил я там четыре года, и впечатления о Калининграде у меня остались самые хорошие. Никакой ностальгии по немецкому прошлому, как сейчас, в городе тогда и близко не было. Может, потому, что Калининград в буквальном смысле был наводнен военными: здесь располагался и штаб 11-й армии, и штаб Балтийского флота. Да и время было какое — 1965 год, всего двадцать лет прошло после победы! И все-таки историческое прошлое этого города иногда давало о себе знать.
Мы тогда жили в немецких казармах, и в каждом гарнизоне была своя котельная, которая отапливала не только помещения, но и дорожки. То есть у них уже тогда был тротуар с подогревом. Ничего подобного я не видел, поэтому очень удивлялся, что не приходится чистить снег. И слава богу, что при мне все это работало, поломать еще не успели. Пока я там служил, мы ничего не строили, пользовались немецким и параллельно искали Янтарную комнату. Все было очень серьезно, расписание работ с указанием, кому где искать, составили для каждой роты и взвода. В общем, лазили, копали, ковыряли, причем не только в фортах, которые были наполовину затоплены, но и в чистом поле. Наверное, насчет Янтарной комнаты у командования имелись какие-то данные. Но ничего особенного мы так и не нашли, в основном попадались снаряды. И хорошо, что без саперов не работали.
