И снова образуется круг. Присутствующие становятся, глядя друг другу в затылок и, подпрыгивая, движутся по этому кругу.
Затем „святые”, или „белые голуби”, как они себя называют, ставши в круг плечом к плечу, начинают прыгать справа налево.
Четыре или восемь человек становятся по углам помещения. Оттуда они прыжками поодиночке или попарно подвигаются к середине зала и таким же образом возвращаются обратно на свои места.
Танцы эти длятся до полного изнеможения и, в конце концов, доводят скопцов до состояния безумного экстаза.
★
Скопческие дома производят очень опрятное впечатление. На окнах цветы. Самое селение с его чистыми улицами выгодно отличается от виденных нами до сих пор грязных приленских сел.
Мы осмотрели хорошо оборудованные мастерские, лавки и мельницу. Перед домами разведены цветники и огороды. Скота скопцы не держат, так как их религиозные убеждения запрещают им употреблять в пищу мясо.
Скопческая община на Лене насчитывает в общем сто девяносто три „брата” и восемьдесят две „сестры” различного возраста. Все они — спокойные, тихие, мирно между собою живущие люди. Страсти, ссора и вражда как будто совершенно отсутствуют среди них. Чувствуя свою отчужденность от прочих людей и хорошо сознавая, что им уже нет возврата в мир нормальных людей, они тем более сплочены меж собой.
Но и между этими сектантами попадаются люди, с отчаянием несущие свой тяжелый жребий. Многие из них подвергаются обращению в эту секту еще в юношеском возрасте. С одним из таких сектантов пришлось мне познакомиться.
На мельнице я застал управляющего ею двадцативосьмилетнего молодого человека, типичного украинца. Во время осмотра поселения он сопровождал нас вместе с несколькими скопцами. Его ясные ответы обратили на себя наше внимание. Он заметил у меня в руках цейссовский фотографический аппарат, которым мне здесь, к сожалению, не пришлось воспользоваться. Меня предупредили, что фотографированием я могу оскорбить „братьев” и „сестер”.
Управляющий мельницей, видимо, услыхал это шепотом произнесенное предупреждение и предложил мне зайти к нему в дом. Он хотел показать мне им самим оборудованное фотографическое ателье и собрание фотографий.
Он сам соорудил камеру-обскуру со всеми необходимыми принадлежностями и обладал несколькими первоклассными аппаратами. У него даже имелся превосходный самодельный увеличительный прибор.
А сколько великолепных снимков мне удалось у него увидеть! Все они были распределены по отдельным альбомам: ландшафты, изображения скопческих поселений, религиозные праздники, шествия и погребения. Во время последних „сестры” и „братья” несут к могиле открытый гроб. Тут же находились и фотографии всех стадий „божьих танцев”, вплоть до конвульсий их участников.
