- Может, мне согласиться, как вы считаете? Устала я, сил больше нет жить в постоянном страхе... - Она обреченно вздохнула и добавила: - Проживем как-нибудь... Представляете, девчонок заметили в одном столичном модельном агентстве, пригласили на учебу в Москву, там, глядишь, и за границу уедут...
- Насколько я знаю, эту фирму создавал ваш покойный муж, не так ли?
- Всю душу вложил, а сколько сил... - Она с досадой махнула рукой.
- Уверен, вы очень любили друг друга...
- Это вам Роман сказал?
- Не надо ничего говорить, достаточно взглянуть на ваших девочек: такие красивые дети родятся только от большой любви...
- Вы правы, мы очень любили друг друга. - Ее глаза повлажнели от нахлынувших воспоминаний.
- За свое дело он с жизнью расстался, а вы готовы так просто отступить и отдать этим свиньям ЕГО дело...
- Просто?! - с горечью воскликнула женщина. - Да вы не знаете, что мне пришлось вынести. - Она, ни-сколько не стесняясь Савелия, распахнула халат: весь живот и бедра ее были покрыты шрамами от ножевых порезов.
- Господи! - не выдержал Савелий. - Роману-то вы рассказали об этом?
- Как я могла ему рассказать, он ведь в то время был еще в колонии? Потом тоже не смогла, понимая, что он бросится убивать тех, а у него тоже семья, дети... - Хозяйка дома всхлипнула и торопливо заговорила, заливаясь слезами: - Они же мне все порвали внутри: и бутылки совали, и пульты от телевизоров, и ногами в живот пинали... Слава богу, что у меня девочки есть: рожать-то больше я не могу. Не знаю, как я только выжила...
Слушая откровения потерявшей от горя чувство стеснительности женщины, Савелий вспомнил, с какими зверствами ему приходилось сталкиваться в Чечне, и понял, что ни при каких обстоятельствах не сможет остаться в стороне от этой трагедии. Зло обязательно должно быть наказано.
- Я понимаю, вам, Александра Семеновна, отвратительно вновь окунаться в эту грязь, но прошу, опишите по отдельности всех, кто издевался над вами...
Немного помолчав, она взяла себя в руки, чуть прикрыла глаза и начала рассказывать о каждом из шести своих мучителей. По-видимому, издевательства над несчастной женщиной длились долгие часы, и потому она описала этих мужчин настолько подробно, что Савелий словно увидел их воочию, будто был свидетелем всех издевательств.
- Во сколько они придут?
- В десять часов вечера...
- Вы убеждены, что во главе банды стоит Мелидзе, капитан внутренних войск?
- Так он же самолично меня и порезал... Видите? - Она снова оголила живот. - Тут тонкие такие, а на ногах толстые... У него в рукаве всегда припрятан узенький стилет, острый, как бритва. Боль от этих порезов дикая! Чиркнет так по коже и приговаривает: "Нэ заплатыш, как говору, сука, совсэм зарэжу и отправлу тэба к твоэму дарагому...", - очень достоверно спародировала она.
