В наши дни новеллы о необычайных наблюдениях, открытиях и находках в различных отраслях науки стали самостоятельным и весьма популярным ответвлением научно-художественного жанра.
Ефремов выступил как новатор и в историко-фантастической дилогии «Великая Дуга», состоящей из повестей «Путешествие Баурджеда» (1953) и «На краю Ойкумены» (1949).
Дело не только в том, что в те годы в советской литературе почти не было оригинальных произведений, посвященных великим цивилизациям древности. Разрабатывая эту тему, Ефремов воздействует на воображение читателей совершенно необычным подходом к изображению интеллектуального облика своих героев, которые в борьбе с жестокой природой и социальной несправедливостью приходят к целостному восприятию окружающего мира, к осознанию могущества, заложенного в дружбе и солидарности людей разных народов.
«Великая Дуга» отмечена обычным в творчестве Ефремова сочетанием строгих научных данных с богатейшей фантазией. Точное воссоздание исторического, географического и этнографического колорита и… явно модернизированные образы героев. Но в этой сознательной модернизации, пожалуй, и заключается глубинный смысл произведения. Идеи интернационализма, истоки которого Ефремов находит в далекой древности, делают его историческую дилогию вполне современной. Символика исканий на Великой Дуге древнего мира воспринимается как своеобразный пролог коммунистической утопии Великого Кольца грядущих времен в романе «Туманность Андромеды».
Этот роман, принесший Ефремову мировое признание, был не только новым словом в научно-фантастической литературе, но и открыл для советской, шире говоря — социалистической фантастики новые, неизведанные пути.
Ефремов-писатель как бы дополняет и продолжает Ефремова-ученого.
Способность легко и непринужденно подниматься от частного к общему, от отдельного факта к множеству причин и следствий, от разрозненных наблюдений к еще не познанной, но уже наметившейся в воображении картине целого — характерная черта Ефремова, выделяющая его среди писателей-фантастов современности.
Пафос безграничного познания, радость постижения окружающей природы и всего материального мира — основа основ его литературного творчества. И в большом и в малом он старается уловить действие определенных закономерностей, за хаосом фактов — железную логику причинности. Иначе говоря, материалистическая диалектика подчиняет себе работу мысли ученого и писателя, в каком бы направлении она ни велась.
