— О! все не то… Вы, стало быть, ничего не заметили?
— А, вы говорите про баронессу?..
— О нет! Я и не думала об ней… Да почему вы об ней заговорили? Разве о чем‑нибудь говорят?
— Нет! Я ничего не слыхал. Мне хотелось только отгадать, что вы хотели сказать своим вопросом.
— Я ничего не хотела сказать.
— Но о какой же комедии?
— Я так говорила вообще о вчерашнем бале.
— Нет, воля ваша, тут что‑нибудь да есть! Вы сказали таким тоном…
— Вот свет! Вы уж выводите заключения! Я вас уверяю, что ни о ком особенно не думала. Кстати о баронессе: она еще много после меня танцевала?
— Не сходила с доски.
— Она совсем не бережет себя. С ее здоровьем…
— О! княжна, вы совсем не об ее здоровье говорите. Теперь все понимаю. Этот гвардейский полковник?.. Не так ли?
— Нет! Я его не заметила.
— Так позвольте ж? Надобно вспомнить всех, с кем она танцевала…
— Ах, Бога ради, перестаньте! Я вам говорю, что я об ней и не думала. Я так боюсь всех этих пересудов, сплетней… В свете люди так злы…
— Позвольте, позвольте! Князь Петр… Бобо… Лейденминц, Границкий?..
— Кто это? Это новое лицо, высокий с черными бакенбардами?..
— Так точно.
— Он, кажется, приятель баронессина деверя?
— Так точно.
— Так его зовут Границким?
— Скажите, пожалуйста, — сказала одна сидевшая за картами дама, вслушиваясь в слова Мими, — что такое этот Границкий?
— Его баронесса всюду развозит, — отвечала соседка княжны на бале.
— И сегодня, — заметила третья дама, — она показывала его в своей ложе.
— Это только баронессе может прийти в голову, — сказала соседка княжны. — Бог знает что он такое! Какой‑то выходец с того света…
— То уж правда, что он Бог знает что такое! Он какой‑то этакой якобинец не якобинец, un frondeur[4], не умеет жить. И какие глупости он говорит! Намедни я стала уговаривать графа Бориса взять билет к нашему Целини, а этот‑как его, Границкий, что ли, — примялся возле меня рассказывать о какой‑то Страховой конторе, которую здесь заводят против концертных билетов…
— Он не хороший человек, — заметили многие.
— Не слышит этого баронесса! — сказала Мими.
— Ну, теперь понимаю! — прервал ее молодой человек.
— О нет! Ей Богу, я только хотела сказать, как бы ей этот разговор был неприятен; он друг их дома… И для всякого…
— Позвольте мне еще раз перервать ваши слова, потому что я расскажу именно то, что вам хотелось знать. Баронесса после ужина не переставала танцевать с Границким. О, теперь я все понимаю! Он не отходил от нее: то она на стуле оставит шарф, он принесет его; то ей жарко, он носится с стаканом…
