Книга цивилизации — это прежде всего книга о способах изготовления людьми далекого прошлого орудий труда, предметов быта, приспособлений для ловли рыб и зверей, плотов и лодок, саней, волокуш и колесниц, культовых сооружений, пирамид и курганов, каменных баб и дольменов, удил, седел, стремян, подков, бус и иных украшений…
Такую книгу можно назвать: «Антология человеческих технологий».
Для составления «Антологии…» придумана своя технология.
Просмотреть каталоги и экспонаты различных музеев, постоянно задавая себе и другим один вопрос: как это сделано?
Вопрос «КАК?» среди прочих возможных вопросов именно о технологии, о способе производства чего-то.
Постепенно, год за годом, накопились стандартные, книжные, и нестандартные ответы, которые начали выстраиваться в определенную систему. Эта система неполна и кое в чем противоречит привычным историческим схемам, которые мы с младых ногтей привыкли считать основанными на огромном фактическом материале.
Но сказано историком и мыслителем: «Исторические и археологические науки обычно считают точными те, кто не знаком с процессом их циклической эволюции и с нелегким, но увлекательным трудом исследователя, сверяющего изменчивые и многообразные теории с собственными взглядами и с идеями своего времени». Так Хорхе Анхель Ливрага Рици пытался помочь нам всем не соблазняться модным вариантом трактовки исторического события, а самим искать истину.
Эта книга не для историков-книгочеев, которых ничто не переубедит, даже хождение по водам как посуху. Бесполезно спорить и с лидерами исторических отраслей. Они хранители новых догматов.
Но есть надежда переубедить авторов школьных учебников и детских энциклопедий, кинорежиссеров, авторов научно-популярных и фантастических книг. Учителей, студентов. И простых читателей, которым не все равно. Объяснить то, что поддается объяснению. Невзирая на догмы и каноны.
Донести до массового читателя суть научного открытия или дискуссии не так просто. Легко сказать «Точно и занимательно», но кто сможет сделать такое? Совершенно случайно один из сотни профессоров такое может.
О сухости присяжной науки в 1901 году писал В.В. Розанов:
«Наука есть точный и нужный факт», — говорят они. Но есть другая часть ученых, не худшая, которая требует от науки и некоторой поэзии, не избегает вопросов из чистого любопытства и пользуется методами воображения, соображения, догадки. Эта часть ученых в общей массе их занимает роль фермента, бродила. Наука закисла бы, наука прокисла бы, если бы эти ученые «грибки» своим воображением не приводи-ли в движение массу старых мнений и фактов, всегда имею-щих тенденцию пасть на дно и там лежать неподвижно.
