В своей сущности падение человека состояло в том, что он восстал против боголикого устройства своего существа, оставил Бога и Божие и свел себя к чистой материи, к чистому человеку. Первым же бунтом против Бога человеку в некоторой степени удалось изгнать из себя Бога, изгнать Его из своего сознания, из своей воли и остаться при чистой человечности, при чистом гоминизме* [* от лат homo- человек. Мировоззрение, имеющее своим центром человека (термин автора)] и тем самым при чистом гуманизме. Страшно сказать, но гуманизм, по сути, исконное зло, первобытное зло человеческое. Во имя этого первобытного гуманизма человек изгнал Бога в надчеловеческую трансцендентность и весь остался при себе и в себе. Но при этом человек не мог полностью обезбожить себя, полностью уничтожить в себе боголикие стороны своего духа; они остались и проявляются в его гуманизме в виде стремления к бесконечному прогрессу, к бесконечному знанию, к бесконечному совершенствованию, к бесконечному существованию. Сознательно или несознательно во всех противоборствах, которые человек ведет в своем гуманизме, он стремится к тому, чтобы вернуть себе утраченную боголикость. И отчасти ему это удается. Настолько, насколько необходимо, чтобы ощутить и осознать, что сам по себе, при своей чистой, обезбоженной человечности он никогда не сможет исправить свой дух, вернуть боголикость своего существа. В своей гуманистической ностальгии человек в действительности вопиет о Богочеловеке.
Следовательно, появление Богочеловека Христа в этом мире естественно, и логично, и необходимо. Ведь только Богочеловек полностью отстраняет все муки духа человеческого, болеющего и обезбоженного гуманизмом. Он единый утоляет всю жажду боголикого существа человеческого: и жажду бесконечной жизни, и жажду бесконечной правды, и жажду бесконечной истины, и жажду бесконечного добра, и жажду вообще всех божественных бесконечностей.
Самые существенные онтологические желания и потребности человеческого существа раз и навсегда получают свое удовлетворение только в одном – в личности Богочеловека Христа. Ибо на все желания и потребности человеческого духа, которые относятся к миру горнему, Богочеловек отвечает Богом по-человечески, а не все желания и потребности духа человеческого, которые относятся к миру около человека и под ним, Он отвечает человеком по-Божиему. Богочеловек освобождает потенциал богочеловечества в человеческом существе, связанный тиранией богоборческого гуманизма, и дает людям силу реализовать себя в своей бессмертной полноте. Человек, ведомый Богочеловеком, все измеряет Богом и в этом загадочном мире живет Богом; таким образом он достигает идеального совершенства и представляет собою идеальный синтез Божиего и человеческого, духовного и материального, посюстороннего и потустороннего.
