, — тогда невольно вспоминалось это множество вымышленных сказаний и повестей, для которых было так плодовито темное воображение наших предков
[64]. Конечно, такое мудрование не содержало в себе ничего противного истинной вере, но ничто не может поручиться за его истину, и оно вредно уже тем, что сильно отзывается новизною и самонадеянною и бесстыдною удалью объяснять по-своему то, чего никто из отцов и учителей Церкви не объяснял. Да и кому нужно было делать косое подножие на Кресте Спасителя, когда оно так неудобно, нелепо и не достигает своей цели? Воинам? Но они делали только то, что обыкновенно было в этом случае во всякое другое время, — и если бы, предположим, непременно требовалось подножие, то они подложили бы под ноги более соответствующее цели, а не наше косое. Или сам Спаситель выразил волю Свою, чтобы ноги Его пригвоздили на косом подножии? Но кроме того, что это нелепо (Господь ни в чем не пререкал: Он дал полный простор буйной воле Его врагов), кто из воинов послушался бы Его и осмелился сделать то, чего на других крестах никогда не бывало? Да и можно ли было ожидать этого от таких воинов, каков, например, был тот, который, как бы в отмщение за то, что Господу не перебили голеней, подобно разбойникам, был настолько жесток и бесчувствен, что ни мало не думая поднес копье и пронзил Его бок? Чего доброго можно было ожидать от подобных людей?
[65]Кроме всего этого, надобно поставить мнимым старообрядцам на вид то, как мы почти уже доказали, что на Кресте Христовом не было никакого подножия, не только косого, но и прямого. Последнее доказательство в пользу этого основывается на следующем соображении. В описании последующих обстоятельств распятия Господня евангелист Лука между прочим говорит: «Един же от обешеною злодею хуляше Его», т. е. говорит о висении на кресте разбойника, хулившего Господа, а известно, что и Господь, и другой разбойник, благоразумный, были распяты одинаково со злым разбойником, следовательно, и Господь также был повешен, т. е. был в висячем положении на Кресте, а отнюдь не в стоячем. Но как же сказать, что Он висел на Кресте, если сказано в Писании: «Дадим подножие под ноги Его»? Всякий согласится, что подножие для того и существует, потому так и называется, что на нем стоят или утверждаются ноги, и кто стоит на подножии, тот не висит.
Что значат слова: висит, повешен на кресте? Конечно, то, что человек, прибитый ко кресту ладонями рук и стопами ног, всеми остальными частями своего тела висит, т. е. в отвесном положении тяготеет к земле. Говорим: в отвесном положении — потому, что когда ноги прибиты ко кресту стопами, тогда в коленах по необходимости делается сгиб и таким образом тело представляется висящим в собственном смысле. Из всего этого следует заключить, что на Кресте Господнем не было не только подножия, но и седалища, о котором упоминает Сенека и даже некоторые из отцов первых веков. Стояние на подножии так несовместимо с висением, что уж если ноги поставлены на подножие, то вместе с тем треть тела и опирается именно на подножие, и в таком случае тело не висит, а стоит на подножии.
