— Вот как? — откликнулся Этторе. — И от кого же?
Даниэла немного помедлила, устремив взгляд куда-то в вечернюю мглу.
— Ты поверишь, если я скажу: от себя? — тихо спросила она. — От себя прежней…
Этторе медленно приблизился к ней и, осторожно поправив ее растрепавшиеся волосы, тоже тихо ответил:
— Поверю. И даже помогу убежать подальше… Туда, где прежняя ты тебя уже не догонит…
Отливающие мягким сиреневым светом губы Даниэлы тронула легкая улыбка.
— И какой же маршрут будет у нашего марафона? — с мягкой иронией поинтересовалась она.
Этторе немного подумал.
— Пожалуй, начнем с каких-нибудь неприметных уголков нашего города, — тоже с улыбкой ответил он. — Это очень романтично, прогуливаться по ним в такой поздний час… А романтика — это тоже своеобразное бегство… Бегство от обыденных проблем, скуки и внезапной грусти…
Даниэла мечтательно подняла глаза к небу.
— Неплохое предложение… — удовлетворенно заметила она. — Только сейчас я его принять не смогу. Я надеюсь, ты не обидишься? Согласись, у нас сегодня был слишком насыщенный разнообразными эмоциями вечер… Так что бегство в романтику мы отложим до следующей встречи.
Не хватало еще во второй раз столкнуться с этим вездесущим старичком, мысленно добавила она. Очередной кросс мне уже трудно будет объяснить бегством «от себя»… Этторе сильно удивится, узнав, что роль моего прежнего облика играет этот милый синьор Бонелли.
Попрощавшись с Этторе у двери своей квартиры и договорившись о новой встрече после завтрашних занятий, Даниэла пообещала себе, что всяческие мысли и размышления о событиях прошедшего вечера она тоже оставит за порогом. Но мимолетный взгляд, брошенный ею на свое зеркальное отражение, облаченное в «платье Золушки», не позволил ей выполнить это обещание, мгновенно напомнив о каждой секунде, проведенной ею вместе с Этторе. Наверняка он не очень-то поверил в мою нелепую отговорку про бегство «от себя», подумала она, продолжая разглядывать свое отражение. Ведь со стороны мое поведение и впрямь выглядело довольно странно… Если не сказать больше… Но не могла же я позволить синьору Бонелли во второй раз стать невольным виновником неурядиц в моей личной жизни… Хотя… при чем здесь синьор Бонелли? Я сама во всем виновата… Наговорила Этторе разных небылиц, заставила поверить в то, что я студентка… А теперь вот не знаю, как выпутаться из собственного вранья… На которое подговорила меня, кстати сказать, неутомимая на выдумки Лоредана… За что при первой же возможности я выражу ей особую «благодарность», с мрачной иронией добавила Даниэла, собираясь продолжить свой мысленный монолог.
