«Из его показаний следует, что газовые камеры Собибора были идентичны камерам Белжеца. В конце апреля состоялась пробная «газация». (Стр. 121)
Свидетелем этой пробной газации в очередной раз оказывается Эрих Бауэр. Большинство сносок к главе о «газовых камерах» ссылаются как раз на судебные процессы в ФРГ! Трудно найти более «убойный» аргумент в пользу того, что «улики», подтверждающие массовые убийства людей с помощью газа в Собиборе были сфабрикованы западногерманской юстицией через пару десятков лет после окончания войны.
Действительно, на свидетельские показания времен войны или первых послевоенных лет Схелфис никак не смог бы опереться, ведь никто из тогдашних свидетелей не рассказывал о здании, разделенном на несколько помещений, в котором убивали людей с использованием выхлопных газов. Если эти первые свидетели что-то и говорили об орудии убийства и о процессе уничтожения, то упоминали совершенно иные методы, прежде всего хлор или (в случае Печерского) таинственную «черную жидкость».>102 Нынешняя версия — убийство узников выхлопными газами в здании, разделенном на несколько газовых камер, впервые была представлена в 1947 году «Комиссией по расследованию немецких преступлений в Польше», причем эта комиссия вовсе не подкрепляла это утверждение показателями свидетелей, а взяла его из доклада Герштейна о Белжеце.>103
В самом начале книги Схелфиса мы наталкиваемся на такой воистину удивительный пассаж:
«Некоторые выжившие из Польши в 1944 году, незадолго до освобождения Польши, когда о процессах еще не могло быть и речи, давали показания о событиях в Собиборе и действовавших там преступниках. Они еще слишком страдали после пыток, поэтому приписывали названным ими палачам особенно жестокие преступления, в реальности которых уже не были уверены спустя многие годы. Некоторых преступников они знали только по именам. Эти показания нужно рассматривать как документы своего времени, а не как доказательный материал в юридическом смысле, где важна каждая подробность. Но несмотря на неточности они обладают большой ценностью, так как были записаны по горячим следам событий и не подвергались влиянию письменных или устных заявлений других людей». (Стр. 11)
Не догадываясь об этом, Схелфис одним этим абзацем выносит смертный приговор ценности свидетельских показаний о событиях в Собиборе. Если даже свидетели обвинения, дававшие свои показания в 1944 году или немного позже, «спустя годы» уже не знали, происходили ли преступления, о которых они заявляли, на самом деле или нет, как тогда можно признать неопровержимой правдой свидетельства, данные через два десятилетия после окончания войны? Кроме всего прочего, человеческая память со временем, как всем известно, не улучшается, а ухудшается.
