Но никаких признаков ритуала на месте второго и третьего убийства я не обнаружил. Мердок привлек меня только после второго случая, но судя по тому, как события развивались дальше, картина первого ничем не отличалась от последующих. Ключевым моментом всех трех убийств было именно изъятие сердца. Известно, что серийные убийцы нередко оставляют себе какой-то сувенир как напоминание о совершенном деянии, свидетельство их власти. Принимая во внимание оба фактора — что сердце является вместилищем сущности и что изъятое сердце довольно долго сохраняет свою силу, — нетрудно сделать вывод, что речь может идти о Силе в более реальном и практическом смысле.
Я резко выпрямился, и мой старенький стул протестующее заскрипел. Если остаточных следов ритуальной магии на месте убийств не найдено, то может быть, никакого ритуала и не было. Что, если сердца понадобились убийце для чего-то еще? Я уже повернул стул к книжной полке, готовый заняться изучением новой теории, когда кто-то громко прокашлялся в соседней комнате. Я вздрогнул и, осторожно соскользнув со стула, прошел в гостиную.
На обеденном столе сидел Стинкворт с обкусанным печеньицем в руке.
— У тебя молоко есть? — спросил он с набитым ртом.
Меня окатила волна облегчения и злости. Я пробормотал снимающее защиту короткое заклинание, одно из немногих оставшихся в моем распоряжении.
— А постучать не мог?
Он откусил еще кусочек.
— Наверно, постучал бы, если б воспользовался дверью. — Без проблем пробираясь в мою квартиру, Джо избегал прикасаться к холодильнику, оправдываясь тем, что в холоде есть что-то неестественное. По-моему, полная чушь. Просто ему нравится, когда его обслуживают. Я плеснул молока в стакан.
— Налей еще один.
Я скрестил руки на груди и посмотрел на него сверху вниз.
— Зачем?
Джо перестал жевать и растерянно повертел головой. Потом отложил объеденную печенюшку, поднялся и прошелся по столу, заглядывая за банки с продуктами. Остановившись у кофеварки, он наклонился, негромко что-то сказал и протянул руку.
— Нет-нет, не бойся, все в порядке.
Из-за кофеварки высунулось желтое крылышко. Крохотное личико выглянуло на мгновение и тут же спряталось.
— Ну же, здесь есть молоко, — сказал Джо на корнуоллском.
Крохотный флит выступил опасливо из-за укрытия. Крылья у него были ярко-желтые и довольно большие для существа, вдвое меньшего ростом, чем Джо. Бледно-золотистые волосы свисали до талии, почти полностью скрывая светло-зеленую тунику. Бледная кожа казалась почти прозрачной. Он внимательно посмотрел на меня большими зелеными глазами, но так и остался на месте.
