Что такое секуляризация? Первое прочтение
Сегодня, впервые в истории, объединяющая планету западная культура представляется культурой открытой, вопрошающей, светской, лишенной как признаваемого духовного авторитета, так и доминирующей и унифицирующей религиозной идеологии. Различные области коллективного существования — политическая, социальная, культурная — мало–помалу освободились от всякого христианского ориентира. Наука, техника, знания и искусства, государство и экономическая жизнь отныне располагаются вне так называемой религиозной сферы. Ни государство не имеет намерения управлять церковью, — или церквами, — ни церковь государством. Философия уже давно не служанка богословия. Для одной и той же реальности существует множество подходов, каждый из которых независим, и нет единого критерия. Всякое знание подчиняется своим собственным законам. Религия давно воспринимается как часть культуры, в одном ряду с наукой, спортом, эстетикой, психологией… С окончанием Средних веков, а особенно в эпохи барокко и классицизма, религиозные персонажи предстают в искусстве с покрасневшими от слез и возведенными к небу глазами, в театральных позах, а всевозможные путти [2] свидетельствуют скорее о педофильской чувствительности художников!
Секуляризированное общество тем не менее не свободно от идеологии, расплывчатой и ненасильственной, которая формирует сознание обывателей, особенно через средства массовой информации. К тому же система прочтения мира, сведенного к самому себе, утверждает своего рода эмпиризм видимого и субъективизм удовольствия. И, наконец, в самом сердце наших возможностей, в мире амбивалентностей, который не знает преодоления, господствует вульгаризованный психоанализ, претендующий на обладание ключом ко всем проблемам, который оказывается просто хорошо упорядоченным нарциссизмом. Индивид, освобожденный от тяжелых и ограждающих правил общежития сельскохозяйственно–монашеской цивилизации, больше не обременен эсхатологическим и евхаристическим опытом. Уже давно, с момента принятия в XIV веке католической реформы и протестантской реформации в XVI, общее спасение трансформировалось в спасение индивидуальное, в нем почти забыто великое ожидание парусин и ее предвосхищение в таинствах и церковном опыте. Новый катехизис Католической церкви краток и беден в том, что касается «последних пределов». Изучая XVIII век, историки замечают, что появление ключевых слов эпохи — прогресс и счастье — совпадает с ослаблением веры в запредельное и во второе пришествие.
