— Ты всегда будешь запрещать нам тешиться с пейзанскими девками? — угрюмо спросил старшина гоблинов.
Командир неохотно кивнул.
— Тогда лучше убей здесь! — решительно заявил гоблин. — Зачем жить, если жить не для чего?! Мы уродливые, мы вонючие, голодные и бедные! Мы маленькие и слабые, и нас очень много! Какая женщина пойдет к нам добровольно?! Им же всем красивых подавай, престижных или хотя бы богатых! А мы не можем терпеть! Вот и приходится брать свое вот так! Насилие — часть нашей культуры, и мы ничего в нем не видим плохого! Э, разве эльф может понять, какой огонь горит в груди гоблина, когда…
— Я — могу, — сухо сообщил командир. — Я знаю, что вы просто физически неспособны удержаться, у вас природа страстная. Но я не могу допустить, чтоб отряд воителей Добра развратничал по деревням! Ибо в тот же миг мы кончимся как воители Добра!
— Настоящий эльф, да? — хмуро поинтересовался гоблин. — Ну уважаю. Но нам как жить? Идти своей дорогой? Так убьют, четверых-то.
— Потерпите! — вздохнул командир. — Я придумаю что-нибудь. Вот озарение накатит, и придумаю! Вот если бы вы смогли провидицу… а эт-то что такое?
А это было толпой у деревенской кузни. Командир прошел насквозь, раздвигая людей, как боевой жеребец толпу овец, и заглянул. И загляделся. В темном помещении в сполохах неземного света стоял у горна обнаженный по пояс эльф и… наверное, ковал? А вернее — чудодействовал! Что именно делал эльф, командир не понимал, как не понимал никто. В ход пошли и кувалды гоблинов, и обломки эльфийского меча, и серебряный обруч эльфа-кузнеца. Полыхали вспышки, железо плавилось и текло, застывало, грелось и ковалось. В темной деревенской кузне царила магия. Эльфийская магия, которую так хорошо чуяли гоблины, слуги Черного Властелина, все отродья Тьмы и сам Черный Властелин… и которая была далеко не бесконечна.
А потом все кончилось. На земле перед кузней лежали косы и заступы, вилы и топоры, даже с виду несокрушимые и страшно острые. А отдельно в сторонке — четыре странно изогнутых клинка. Остро заточенные с одной стороны, хищно зазубренные с другой. Рядом сидел и бледно улыбался эльф-кузнец.
— Я сделал это, командир! — сообщил он слабым голосом. — Оружие для наших мелких! Это должно насаживаться на древко, чтоб увеличить дальность поражения и дать шанс против мечника…
Командир знаком попросил его замолчать. И еще раз оглядел клинки. И понял: это предназначалось против эльфов. Кузнец в странном озарении сделал именно то, в чем они нуждались более всего.
