Сколько среди нас таких же Иродов! Они много, если не слышат, то читают о Христе; желали бы видеть чудо от Него, раз Он Сын Божий и Спаситель мира, и предлагают Ему много своих вопросов и сомнений, ища на них ответа в возвещенном Им Евангелии и в основанной Им церкви. И, по-видимому, как же не ответить Христу? как не показать чуда в удостоверение Своей Божественной Личности? Ведь Его спрашивал царь; ведь Его спрашиваем мы — великие мира умственного и политического, скептики и реформаторы XIX века. И что же? Он, несомненно, и теперь так же молчит, как молчал некогда и Ироду. Он молчит, потому что мы спрашиваем Его только умственно, формально, внешне, а не сгорая от жажды спасения и отчаянного сознания своей немощи; Он молчит, потому что одно любопытство сквозит на лицах спрашивающих, любопытство, всхоленное довольством жизни и гордыней эгоизма; Он молчит, так как, что бы Он ни ответил, Его не могут понять, Ему не могут поверить: почва неглубока, и нет возможности бросить в нее животворного семени; да и кроме того, Его божественная благодатная сила, принесенное Им па землю Царствие Божие, царство радости, мира с Богом и разрешения от грехов, — все это не может быть передано только словом и воспринято одним умом; Он молчит и будет молчать на всякое совопросничество, на всякую досужую, не прошедшую чрез горнило духовных и жизненных страданий, любознательность… Не так нужно знакомиться с Господом, как хотел познакомиться с Ним Ирод; не так нам следует спрашивать Его, как некогда спрашивал он. Царские чертоги гордыни, хотя бы и европейской, и самомнения, хотя бы и научного, не арена для Его божественных спасительных речей. Он отзывается только на зов сердца и отвечает лишь на безграничное к Нему доверие. Не звать властно к себе на допрос нужно Христа, а самому смиренно прийти к Нему и поучиться от Него; не предъявлять гордо Ему нужно свои вопросы и сомнения, а преклониться перед Ним и доверчиво вручить Ему свою жизнь и душу со всеми их мятежными тревогами. Жажда спасения и небесного совершенства приводит к исканию Его; любовь влечет к Нему; благоговение преклоняется перед Ним; доверие всецело отдается Ему. И жаждущему сердцу Он дает свой божественный отклик; любовь Он принимает и возвращает Своею любовью; благоговейной и смиренной вере Он решает конечные вопросы бытия. И как Он решает их? Не отвлеченной логикой, не убедительными словами, не внешним чудом: Он решает их путем следования за Ним по Его стопам, путем усвоения Его совершеннейшей жизни, путем духовного и телесного соприкосновения с Ним. Доверчивое сердце с умилением принимает Его божественные заповеди и отдает на выполнение их в простоте души все свои силы, всю свою жизнь; и на этом жизненном пути восхождения в меру полного возраста Христова Господь духовно открывает и разъясняет те великие тайны, постижение которых было и всегда будет недоступно одному гордому рассудку. Посмотрите, как Апостолы, эти из рыбарей учители вселенной, научались Господом? Они не предъявляли Ему своих сомнений подобно ученым книжникам и саддукеям, не допрашивали Его с такой назойливостью, как гордые самоуверенные фарисеи. Они смиренно следовали за Ним, самоотверженно любили Его и с благоговейной верой прислушивались к каждому Его слову, хотя бы оно и разрушало их прежние надежды и мечты. Он, по своей нравственной чистоте, по своему духовному величию, по недосягаемо высоким совершенствам Своей жизни, был для них божественным авторитетом, и они довольствовались тем, что Он Сам находил нужным и возможным сказать им. И Господь оправдал их бесконечное к Нему доверие, не отверг призыва их горячего, жаждущего истины сердца: по мере возрастания их духовных сил Он открывается нм как Спаситель мира, наставляет их, как Своих избранных друзей, и, наконец, проведя их чрез горнило величайших нравственных страданий, объясняет им тайны Царствия Божия, подготовляя их к восприятию силы Св. Духа, этого источника всякой истины и всякого примирения.
